Каждый   человек питает особые чувства к родному краю, где он родился, вырос, начал трудовую жизнь.  Поэтому вполне понятен интерес к истории своей малой Родины. Мы хотим знать все, что происходило в нашем селе, когда жили и трудились наши предки.

В краеведческом уголке школы мое внимание привлекла старая фотография. Сразу  захотелось узнать, кто же запечатлен на этом фото. Расспросив бабушку Эрхитуеву  Эренжид Цыдыповну, 1920 года рождения, я узнал, что человек, который привлек мое внимание – это уроженец нашего села, известный в свое время своей благотворительностью и образованностью, сподвижник выдающегося ламы Цыдена Содоева, скотовод-земледелец Дабаев Цыдып или как говорили в народе, Дабаа Цыдып.      

Я  решил узнать о нем подробнее. Сначала попробовал узнать, кто же изображен вместе с Дабаа Цыдыпом на этой фотографии. Старейшая жительница нашего села Очирова Цыпилма Цыреновна рассказала, что Дабаа Цыдып запечатлен со своей семьей. Далее  я восстановил родословную своего героя.  

Затем  выяснил, что родовое место (бууса)  Цыдыпа Дабаева  из  рода  Улгаахан  Номола  hэнгэлдэра, находилась недалеко  от  моего  родного  села   Элысун  за  рекой  Баргузин, где   раскинулись  Куйтунские  степи,   к  юго-востоку  от  полевого  стана   СПК «Эрдэм» (ранее  полевой  стан  Элысунской  тракторной  бригады),  к  югу  от  бывшей заимки  Урабхановой  Пальжит  Иргунсеевны.    

Почти до  девяностых годов   на месте старого буусы  оставалась     родовая  коновязь семьи Дабаевых (сэргэ). 

Дабаа Цыдып жил  здесь  до  революции  и  после   неё.  Он  был  известен  своей  образованностью  и  благотворительностью. Дабаа Цыдып, был крепким хозяином и предприимчивым человеком. По меркам того времени он  был    зажиточным  крестьянином: обрабатывал  целину,  сеял  хлеб.  Семья  Дабаевых занималась скотоводством, поэтому была богатой. Семья была дружной и крепкой, трудолюбивой, поэтому имела хорошее имущество. В  ковыльных  степях  Куйтуна  паслись  его  стада  скота,  косяки  лошадей.  

Он  дружил  с  богатыми  евреями  Баргузина,  строил  просветительные  дома,  помогал  деньгами  и  продуктами  в  строительстве  дацана,  дуганов. До  сих  пор  старожилы Элэсуна  помнят  и  рассказывают  о рысаке  Дабаа  Цыдыпа,  славившемся  по  всей Баргузинской  долине   своей  резвостью,  бравшем  всегда  первые  призы  на  хошунских  найрах.  Называли  его «Дабаа  Цэдэбэй  Соохор». Также память  народная сохранила  приезд в тридцатых годах одного из сыновей Дабаа Цыдыпа  Шойдора, который с богатырской силой поднял с земли валявшиеся чугунные плиты Субургана Соодой ламы (который в эти годы подвергся разрушению), поставил их на место и уехал навсегда.

Известна    поездка  Дабаа Цыдыпа  в  Архангельск,  где  во  время  первой  мировой  войны  содержались  баргузинские  буряты-солдаты.  Если  ссылаться  на  историю  Бурят-Монгольской  АССР,  реквизированных  бурят  насчитывалось  около  20  тысяч,  только  в  Архангельск  с  сентября  1916 года  по  январь  1917  года   было  сослано  около  четырех   тысяч.  Они,  в  том  числе   баргузинские   буряты,  были  направлены  в  промозглую  Архангельскую  губернию  с сырым  и  влажным  климатом  осенью,  впереди  была  долгая  холодная   зима. Почти  все  были  разуты  и  раздеты. Многие  из них  болели цингой  и  другими  болезнями.      

Дабаа  Цыдып  порекомендовал  кормить  больных   мясом.  Это  рекомендация  помогла  землякам - солдатам  поправиться.  И  хотя  Николай  второй  подписал   Величайшее  повеление  о  привлечении  к  трудовой  повинности  молодых  мужчин-иногородцев,  освобожденных  от  воинской  повинности,  были  среди  сосланных  люди   со  слабым  здоровьем,  кормильцы  многодетных  семей.  Кое-кто  попал  под  реквизицию  незаконно,  вместо  откупившегося  богача.  Стоит  ли  удивляться  тому,  что  среди  реквизированных,  голодных,  раздетых  начались  массовые  болезни.                   

Привожу  текст  телеграммы,  адресованной  главврачу  от  общества  архангельских  врачей от  5 апреля. (Взят  из  газеты «Баргузинская правда»  от  13  октября  1999 года  из  статьи «О  неизвестных  страницах  истории  реквизированных  бурят»).

«На  заседании  22 марта,  обсудив положение  бурят, присланных  для  работ  в  Архангельский  район,  установлено,  что среди  них  наблюдается  громадный  процент  заболеваний  туберкулезом,  цингой,  острозаразными  болезнями  и  значительный  процент  смертности  от  указанных  заболеваний.

Это  явление   находится  в  зависимости  от  полного  отсутствия  медико-санитарного  надзора  за  ними,  плохого  питания,  жилищных  условий  и  непригодности  климата.  Усматривая  возможность  полного  вымирания  бурят,  общество  постановило  обратиться  с  ходатайством  к  министрам  внутренних  дел  и  военному  о  немедленном  возвращении  в  их  привычные   условия  жизни.

Председатель  Гренков

Секретарь  Дмитриевский»

Так  как  среди  инородцев  вспыхивало недовольство,  возмущение из-за  болезней,  бесправного  положения,  тяжелой  работы,  большого  количества  смертей,  для  их  успокоения  в  Архангельск  направили  главу  буддистов  Восточной  Сибири  Чойзона  Иролтуева   и  уполномоченных  от   бурятского  народа.  С  ними  и  был  Дабаа  Цыдып.  Это  было  осенью  1916 года.

А  ведь  реквизированные  буряты были  сосланы  не  только  в  Архангельск,  но  и  в  Вологодскую  область,  Минск,  Ярославль,  Тверь  и  другие  области.  Вторую  поездку  Дабаа  Цыдып  в  составе  бурятской  делегации  совершил  в  Минск,  где  содержались  реквизированные  300  бурят. 

Ходатайствуя  перед  Николаем  II, бурятская делегация  добились  возврата  земляков  на  Родину.  На тыловых работах в Архангельске, где от непривычного климата, болезней и голода гибли тысячи людей, Дабаа Цыдып сумел сберечь своих односельчан - все они вернулись в родные края.

Несомненно,  он  был яркой  личностью  Баргузинской  долины  в  свое  время.  Дабаа Цыдып имел  несколько  государственных  наград -  был  награжден  тремя  медалями. (Приложение № 4)

Дабаа  Цыдып  был  репрессирован  в  тридцатых  годах  ( «уничтожение кулачества как класса»)  и  административно выслан  навечно  в  Красноярский  край,  где   и  умер  от  непосильного  труда,  голода,  невыносимых  условий,  бытующих  среди  ссыльных.  Его  имущество,  скот  и  построения  были  реквизированы  и  отданы  для  пользования  артелям.   Дети  разьехались  по  всему  свету: на  золотые  прииски  Баунта,  к  рыбакам  Байкала,  на  чужбину  Монголии,  Китая,  Америки.

Но род  Дабаа  Цыдып  продолжается.  Как  говорится  в  народе: «Из  пшеницы  никогда  не  вырастет  овес». 

Один  из  его  сыновей  Шойдор  по  рекомендации  шэрээтэ  ламхай  Цыден  Содоева  после  окончания  4-х  классов церковно-приходской  школы  в Улюне  был  отправлен  учиться  русской  грамоте.  Потом  он  окончил  торговый  институт,  затем  университет  восточных  языков.  Владел девять языками. В годы  войны  жил  в  г.  Харбин,  где  представлял  интересы   США  по  поставке  моторов,  имел  под  городом  своё  экспериментальное  хозяйство.  Не  раз  перечислял  денежные  средства  для  разгрома  фашистов  правительству  Советского  Союза.

В период  культурной  революции  в  Китае  жил  в  Южной  Америке  в  городе  Сантьяго  в  государстве  Чили,  затем  в  городе  Филадельфии-США.  Несмотря на запрет, он не терял связи с родственниками. Умер  в  1982  году.  Похоронен  по  всем  канонам  буддийской  религии. Дабаев отправлял посылки своим племянникам, которые потеряли отцов во время войны. видимо, деньги посылать было нельзя, или это было сопряжено трудностями для адресата, поэтому он высылал вещи, чтоб племянницы, которые учились в разных городах СССР, могли продать эти вещи и на эти деньги жить.

Из материалов, найденных в Интернете:

Харбин, Маньчжурия, 1945 г. В центре города прошел многолюдный митинг по случаю капитуляции Японии. К советскому офицеру Х. Бадмаеву, который только что с трибуны зачитал на японском языке акт капитуляции, подошел незнакомый гражданский и спросил, кто он и откуда. Затем протянул визитную карточку: «Дабаев Шойдор Цыдыпович». Фамилия была знакома молодому офицеру по Курумкану.Так родные узнали, что их брат и дядя, старший сын Цыдыпа Дабаева жив и здоров. Они ничего не знали о его судьбе более полутора десятков лет, вместивших в себя столько событий: бедствия коллективизации и массовых репрессий, военные конфликты на КВЖД и Халхин-Голе, оккупацию Маньчжурии Японией и, главное, вторую мировую войну.

На фоне бесчисленных похоронок, извещений о пропавших без вести и сотен судеб просто исчезнувших бесследно людей весть об оставшемся живым и невредимым человеке была редкой и удивительной.
Шойдор Дабаев родился в 1899 году в Барагхане (совр. Курумканский район). У него было пять сестер и брат. Получив образование в известном Восточном институте во Владивостоке, Шойдор изучил ряд европейских и восточных языков. В 20-е годы он работал в советском Внешторге, в 1923-24 гг. много плавал в дальневосточных морях до Ледовитого океана. В Харбине Шойдор оказался по делам того же Внешторга. В те годы это был практически русский город, где рядом жили представители белой эмиграции и сотрудники советских учреждений, работники КВЖД.

На родине в это время развернулась кампания раскулачивания и коллективизации, сопровождавшаяся массовыми репрессиями. Именно с этими событиями связан массовый исход части бурятского населения в приграничные районы Монголии и в Маньчжурию. Попытались уйти и родственники Ш.Дабаева - брат Нован и сестра Мэдэгма. Последней не удалось перейти границу - советские пограничники уже взяли ее <на замок>, открывая огонь по безоружным беженцам. Несчастных преследовали даже на сопредельной территории, убивая и захватывая их имущество.

Нован все же смог уйти в Монголию, где жил до 60-х годов. Только в 1975 году родственникам удалось хоть что-то узнать о его судьбе. Мэдэгме также не суждено было увидеть родной Баргузин. Оставшись в приграничном районе, она вышла замуж, а в годы военного лихолетья скончалась, оставив двух сирот.
В это время и прервалась его связь с родными. Позже Дабаев вспоминал: «..еще в 30-х годах письма из СССР поступали сюда со значительными препятствиями. Сплошь да рядом в тысячах писем просили и умоляли не писать письма, кои чреваты ... последствиями. В свою очередь и у нас дело обстояло если не плохо, то хуже. Люди, получавшие письма из СССР, подвергались преследованиям».
 

Отец Шойдора, Дабаа Цыдып, был крепким хозяином и предприимчивым человеком. В годы первой мировой войны на тыловых работах в Архангельске, где от непривычного климата, болезней и голода погибли тысячи людей, Дабаа Цыдып сумел сберечь своих односельчан - все они вернулись в родные края.

Шойдор унаследовал деловые качества отца. В 30-е годы он открыл в Маньчжурии свое дело - по его собственному выражению, «торговые и коммерческие дела по отрасли различных машин и моторов». По словам Х. Бадмаева, который после встречи на митинге в Харбине побывал у Ш.Дабаева в гостях, он был хозяином завода по выпуску небольших тракторов, «пользовавшихся хорошим спросом, особенно среди местных бурят». Судя по всему, это было сборочное производство, главные комплектующие для которого завозились, скорее всего, из Японии, где хозяин часто бывал в деловых поездках.

По воспоминаниям шэнэхэнских бурят, чрезвычайно высоко оценивающих деловые качества Шойдора Цыдыповича, он снабжал их не только тракторами, но и другими сельскохозяйственными машинами. «В небольшом масштабе оно (дело) продолжалось до последних лет», - писал Ш. Дабаев в 1959 году, когда ему удалось возобновить переписку с родными. Вот что он писал в те дни: «Я испытал большое счастье, когда предпринятые мною меры по отысканию кровно родных нашей фамилии дали положительный результат». Из переписки, спустя пятнадцать лет после окончания войны, Шойдор узнал о том, что две его сестры потеряли мужей на фронте, еще у одной сестры погиб на войне сын. «Жертву, принесенную вами/нами на алтарь Отечества, страна не забудет никогда».

Тогда, несмотря на все усилия, он не смог получить разрешения на приезд к нему сестер, а вскоре в КНР началась «культурная революция».
«В Китае мне пришлось все бросить, весь агрегат сельскохозяйственных машин, как в городе, так и в провинции. Успокоили меня... чтобы я не спешил ликвидировать трактора и прочее, а потом вдруг - выезжайте через три дня! Пришлось спешно выехать из Китая в 1961 году». Из Харбина Ш.Дабаев едет в Южную Америку, где около трех лет он прожил в Сантьяго (Чили). В конце 1964 года Шойдор с женой Галиной Николаевной прибыли в США, где в итоге осели в Филадельфии, возможно потому, что там существовала большая калмыцкая диаспора (впоследствии ламы буддийского монастыря в Филадельфии проводили Ш.Дабаева в последний путь).

В США, несмотря на свой 65-летний возраст, он вновь пытается наладить свое дело. «Я приехал сюда, в Сан-Франциско, по коммерческим делам». «По делам часто езжу в Нью-Йорк».Но годы уже берут свое. Из письма Галины Николаевны: «Мы поздно приехали сюда, будь он моложе, он бы во многом здесь преуспел, но в его годы было уже поздно, и он очень переживал, хотя никогда и не говорил, но я видела по нему и чувствовала».

В Америке Шойдор Цыдыпович вновь предпринимает усилия по встрече с родными. «Встречи и свидания между нами после столь длительной разлуки - это редчайшее... счастье». Неоднократно он добивался американской визы для приезда сестер, хотел, чтобы они подлечились в США. Кроме активной переписки, он, еще начиная с Харбина, пытаясь оказать помощь племянникам, регулярно отправлял посылки. Часть из них возвращалась назад, часть просто разворовывалась в пути.

Письма Ш.Дабаева поражают своей скрупулезностью - в начале каждого подробно указаны адреса отправителя и адресата, страницы аккуратно пронумерованы, выделен каждый абзац. Во всех посланиях прослеживается ясная, четкая мысль. Очевидно таким же дисциплинированным и строгим к себе он был и в делах, иначе ему трудно было бы добиться успеха на чужбине. Его портрет дополняют письма Галины Николаевны, простой русской женщины, урожденной сибирячки, которая соединила свою судьбу с Шойдором Цыдыповичем еще в Харбине. После его смерти она до самой своей кончины продолжала переписываться с родственниками Ш. Дабаева. «...О всех беспокоился, всех вспоминал, но не в силах был всем помочь, как он хотел. Это его очень угнетало, он мечтал, чтобы сестры приехали сюда». «Пришлите мне открытку озера Байкал. Он много мне рассказывал, какой чудный ваш край». «Это был исключительно добрый и честный человек. Здесь он выделялся своей образованностью и воспитанием, за это его уважали все калмыки, все знакомые американцы...».

Шойдор Цыдыпович и Галина Николаевна Дабаевы оставались советскими гражданами до 1976 года. Он все лелеял мечту вернуться на родину, уговаривал жену. «Всегда любил свою Родину и гордился ею..., ваш дядя заслуживает, чтобы его прах покоился в родной земле. Он всегда был патриотом, любил свой народ».
Разбирая бумаги после его смерти, Галина Николаевна нашла старую расписку от советского консульства в Харбине, где указано, что гражданин Дабаев пожертвовал во время войны три тысячи юаней на нужды обороны СССР.

Непросто сложилась и жизнь брата Шойдора – сына Дабаа Цыдыпа – Тубаана, ламы (в источниках – Нована). Где-то на рубеже двадцатых-тридцатых годов он тоже покинул родные края и родные долго не знали о его судьбе. Оказалось, что Тубаан жил в Монголии до своей кончины в 1961 году. Об этом поведала его приемная дочь (тогда она жила в Дархане), нашедшая родственников Дабаевых в 1975 году.

В тридцатых годах вместе с братом Тубааном  попыталась уйти за границу  и сестра Мэдэгма. Последней не удалось перейти границу - советские пограничники уже взяли ее «на замок»   
Мэдэгме также не суждено было увидеть родные края. Оставшись в приграничном районе, она вышла замуж, а в годы военного лихолетья скончалась, оставив двух сирот.

Из переписки Шойдор, спустя пятнадцать лет после окончания войны, узнал о том, что две его сестры потеряли мужей на фронте, еще у одной сестры погиб на войне сын.   Так сложились судьбы детей Даба Цыдыпа.

Род Дабаевых сегодня продолжают его внуки и правнуки.

Известно  в  республике  имя  Далай  Аймпиловича,  который  вместе  со  своей  женой  Даримой  Самбуевной  на  свои  денежные  средства  построили  в  1993  году  женский (Хандамаанарай) дацан,  2  дугана,  центр  отдыха  детей  и  в  последующие  годы  на  берегу  Байкала  Субаргу «Эб  найрамдал»,  гостиницу,  гараж,  кафе.  Они  являются  лауреатами  конкурса «Буряадай  тYрYY  хYнYYд-2002  года».  

По  Баргузинской  долине  широко  известно  имя   внука    Цыдыпа  Дабаева Будаева  Владимира  Аймпиловича,  бывшего  председателя   колхоза имени Ленина.   Он   трудился  начальником  управления  сельского хозяйства,  председателем  колхоза  им.  Карла  Маркса  Баргузинского  района,  с  1991 года  до  выхода  на  заслуженный  отдых работал  председателем  районного  комитета  по  земельным  ресурсам  и  землеустройству  в  Баргузинском   районе.  Владимир Аймпилович награжден орденом  Трудового  Красного  Знамени, имел звания «Заслуженный  агроном  Республики Бурятия»   и «Заслуженный агроном  Российской Федерации».

В  Курумканском  районе  живет   правнук Цыдыпа Дабаева  «Заслуженный  учитель  Республики Бурятия»  Будаев  Баир  Дамдинович.

Другие его потомки   живут  по всей  Бурятии.

Вот что мне «рассказала» старая фотография. Выражаю благодарность за помощь в подборе материала Раднаеву Анну Шагдуровну, ветерана педагогического труда, «Заслуженного учителя РБ» и учителя бурятского языка Арамхиеву Сурену Сангадиевну.