К 80-летию российского писателя Народного поэта Бурятии, Заслуженного работника культуры Российской Федерации Румянцева Андрея Григорьевича

15 сентября 2018 года российскому писателю и поэту Андрею Григорьевичу Румянцеву исполнилось 80 лет. Его творческий путь огромен. Более шестидесяти лет он радует нас своими стихами и прозой. Вот что пишет о нем писатель и друг Ким Балков: « Я люблю читать стихи Андрея Румянцева, особенно вечером, когда остаешься один. Поэзия подталкивает тебя к правде, к пониманию жизни, и, в конце концов, к пониманию самого себя. А.Румянцев за долгие годы творчества написал немало книг, и во всех  он шел от жизни, от своей сердечной, нравственной сущности. Он впитал в себя все светлое и доброе, что дала жизнь, и все горькое, что она принесла. Поэт всегда остро чувствовал наше бытие и мог с возмущением сказать правду в лицо тем, кто унижает жизнь.

 Иногда говорят о литераторе: он – писатель такой-то темы. Так узко о поэте не скажешь. Румянцев пишет стихи об Отечественной войне, об отцах и матерях, которые не сломались под ее тяжкой ношей. И с той же страстью, с той же болью он пишет о наших современниках, многим из которых тоже живется не сладко.  Диапазон его творчества широк. Начиная с 60-х годов, он постоянно находится на гребне жизни, на гребне русской поэзии. Если нынешний читатель захочет воспроизвести судьбу отечества, народную судьбу во второй половине 20-го века, то ему стоит почитать стихи таких поэтов, как Андрей Румянцев. Как пронзительны его строки о наших потерях в Великую Отечественную:

   Я так хотел бы верить свято,

   Что всех, ушедших в темь пурги,

   Встречал родной перрон дощатый,

   Он помнит давние шаги!

   Но сорок три солдат взяла

   Война из моего села…

 Думаю,  такая поэзия яростно захватывает слушателя, она неожиданно показывает известное. Так, наверное, будет всегда с подлинно художественными произведениями. Они не требуют, чтобы о них говорили всуе, с громких трибун. Наоборот, они требуют тишины, да и сами рождаются в сосредоточенной, глубокой тишине. Стихи Андрея Румянцева о военном и послевоенном детстве стали одной из первых ласточек в русской поэзии, когда дети войны с болью и любовью заговорили о своих отцах-солдатах, о матерях-солдатках, о вдовах, то есть о тех, кто вытягивал жилы, не жалел ни крови, ни пота для спасения страны. Эти поэты по-новому взглянули на трагедию войны, более пронзительно, потому что детское сердце переживало страдание тяжелей, чем душа взрослого. Тут поэзия осветилась иным, глубинным светом. И этот свет получил протяженность. Тут, может быть, разгадка того, почему поэзия Андрея Румянцева и правдивая, и чистая. Тут все идет от жизни. Хочется  узнать о прошлых десятилетиях из первых рук.

         Если говорить о других особенностях творчества А.Румянцева, то нельзя обойти стороной его поэтическое открытие Сибири, России. Родина в сердце у каждого из нас имеет свой образ. Андрей Румянцев сумел показать ее в стихах во всей божественной красоте и во  всей трагической неустроенности. Потрясающее впечатление каждый раз производят на меня стихи из его цикла «У черного порога».  Это – большая поэзия. Она выплеснулась из сердца, она не могла не выплеснуться, когда у художника  горе. Но это, конечно, не просто поэтическое свидетельство о страданиях человека, на его горе наложилась трагедия тысяч российских семей. И читать такие стихи без слез трудно.

Поклонники творчества поэта  заметят, что в его стихах всегда - сильные переживания.

Накал чувства особенный. Можно писать о земле, небе – обо всем внешнем, что человек видит; а можно писать о том, как человек воспринимает земную жизнь, небесную даль, о том, что он переживает в душе. Поэзия управляет чувствами, движениями сердца. Многие поэты писали, например, о Байкале: как он красив, чист и прочее. Но это восторги поверхностные.  Есть у А.Румянцева отличная, на мой взгляд, поэма «Колодец планеты». Она выделяется и  по мощи стиха, и по накалу чувства, и по мыслям, которые рождает:

 Байкал! У крутого прибоя,

 У темной, потухшей волны

 Горька мне вина пред тобою –

 Себе не прощаю вины!

 Мне б встать перед силой незваной

 У этого камня, куста:

«Не троньте колодец, Иваны,

 Не помнящие родства!»

 Эти повинные слова повторит любой из нас! Байкал напоминает народную душу, чистую в своей глубине, вечную, как он, одновременно суровую и нежную. Поэма взывает: не будем Иванами, не помнящими родства! Погубим Байкал – погубим душу.

У поэта немало стихов о матери, о других близких людях, о земляках. Без них он не представляет родины в широком смысле слова. И у всех стихов одно свойство: они предельно искренни и душевны. Как сердечно звучат, например, стихи об Александре Вампилове. В них нет фальши, выдумки. В воспоминаниях некоторых  знакомых драматурга приходилось читать: мы с ним ездили вместе туда-то, бражничали. И кроме пустого рассказа о случайных встречах и мимолетных беседах ничего нет. Но ведь это Александр Вампилов, уже в молодости проявивший талант!  Почему я заговорил о таких стихах? Потому что они открывают читателю наше поколение, в них – сложная судьба человека второй половины прошедшего века. А это для будущего читателя –  интересная повесть.

Творчество Андрея Румянцева – это не что иное, как исповедь человека нежного и страдающего. Вот боль. Она в сердце его, но она и в том  времени, которому он принадлежит. Поэт не делает и слабой попытки освободиться от этой боли. Больше того, сливается с нею, мучительно ищет в окружающем мире все, что могло бы помочь его современнику не утратить надежды, жить не только сегодняшним днем, но и тем, что грядет.

 Мы с тобой по судьбе азиаты.

 Дом наш – снег да седая трава.

 Наши песни из проруби взяты:

 Были льдинки, а стали слова.

Тяжелая это работа – превращать льдинки в слова. Но  Андрей Румянцев отменно справляется с нею. Не знаю, что больше помогает ему в словотворчестве: отличный ли художественный вкус, уважительное ли отношение к людям, без чего невозможно рождение истинной поэзии, иль глубокое погружение в страдания и муки людские, а еще и в радости, в обыкновенные человеческие радости?  Наверное, и то, и другое, и третье…

 Какие кони на лугу!

 Таких я в детстве пас ночами.

 Я не могу избыть печали,

 Умерить радость не могу!

        Вот так-то! Все рядом – и печаль, и радость. А еще – образный строй мыслей, когда слова делаются необыкновенно яркими, и хочется сохранить их в памяти:

 Горит вечерний окоем.

 Цветет полынь на косогоре.

 И, словно женщина – платком,

 Шипучим шелком машет море.

Не правда ли, хорошо? Веришь, что еще обогреет жизнь уставшее от непогодья сердце  и сотворится чудесное:

 И я опять услышу над собою

В родной не отцветающей глуши

И вещий голос вечного собора,

 И тайный отклик тающей души.

В поэзии Андрея Румянцева удивительно сочетается земное и небесное. Оба эти начала есть нечто свыше данное человеку, чтоб ощутил себя надобным еще кому-то, пускай и не в этом мире. Впрочем, отчего же не в этом? Вдруг да и

 В мертвом поле

 И в чаще сосновой

 Отзовется мой голос на твой,

 И украсится радугой новой

 Мир, умытый дождем,

 Золотой!

Все в мире преходяще. И то, что грело вчера, в какой-то момент утрачивает свою прелесть, видится обыденным и скучным, не способным вознести людскую душу.  Да, да, случается и так. И что же тогда? Увядание мысли, оскудение чувства? Поэт так не считает. Вслушайтесь:

  Улыбка женщины любимой…

 Нет увяданья. Есть полет.

 И даже в роще нелюдимой

 Сухая веточка поет…

Дивные строки! Хочется выучить их наизусть и все повторять, повторять, согревая душу теплом истинной поэзии».

Андрей Григорьевич! От всей души поздравляем Вас с юбилеем! Желаем здоровья и творческих успехов на долгие годы!

Поклонники Вашего творчества.