фото: peremeny.ru 

10.01.13г.

Байкал засыпает разом – никогда не угадаешь,  в какое утро это произойдёт. Вот и вчера, утром по привычке подойдя к окну, я увидел, что облачные крылья над морем исчезли , а это верная примета того, что Святое море погрузилось в сны.

Это ещё не беспробудный, вековечный ледяной сон, похожий на смерть или глубокий обморок. Это ещё та лёгкая, наполненная воспоминаниями и видениями дремо΄та – дорога ко сну, покрытая ровным тонким ледяным одеялом, хрустящим, звенящим от любого движения под ним. Этот хруст и звон, басовитое гудение звучит божественным, неземным звучанием и напоминает нечеловечески-прекрасную музыку, которая пронизывает все клетки тела, не только когда стоишь на берегу, но и когда находишься далеко от берега и занимаешься обыденными, повседневными делами.

А на берегу захватывает дух - ровное, белое поле до горизонта, с открывшимися горами на противоположном берегу, кое где видны намёки на торосы, они живописными ледяными букетами разбросаны по этой белой бесконечности в прихотливом порядке, поблёскивают в солнечном свете острыми гранями ледяных лепестков, сломанных нечеловеческой силой ворочающегося под ней неимоверно-огромного тела моря.

По ровным участкам ветер несёт пряди позёмки – изгибающиеся и волнистые, словно волосы белокурой красавицы. Они то появляются, плывут над снежной поверхностью, то исчезают, что бы вдали появиться вновь. И они звучат – звучат словно огромные полотнища шёлка, скользят по огромным-же полотнищам бархата, издавая характерный шепчущий звук, который напоминает первый звук русской сопилки; или шёпот приходящий к нам из снов, когда в глубоком детстве нас усыпляла мать, напевая старую, как мир колыбельную.

В мгновение когда мы уже спим, это напевание постепенно переходило в такой вот невнятный, но медово-сладкий шёпот, из которого вырастали самые сказочные и разноцветные сны.

Кристаллики снега позёмки трутся о кристаллики снега на льду и это трение создаёт этот чудесный звук, от которого сердце щемит, так сладостно и торжественно. Потому что стоишь на берегу в момент великого та΄инства природы и видишь, как это огромное существо, которое не верцы называют прозаически-оскорбительным словом – озеро, медленно и плавно погружается в свои велики сны.

Святое море засыпает и я стою на краю этих невероятных снов и видений, слышу этот входящий в ядра клеток звук, который мягко и ласковее, чем весенний ветер,  отирает мою искровавленную душу, лечит её без таблеток и лекарств, даёт ей неукротимую силу и мощь, мужество – идти по берегу Байкальских снов – слушая эту нечеловечески – прекрасную колыбельную.

Это зрелище величавого засыпания, даёт мне право говорить – о том величии, что засыпает,  погружаясь в белизну и прозрачность – теми словами, которые я уверенно слышу в этом невероятном шорохе –шёпоте-перешёптывании скользящих полотнищ шёлка, по лежащим полотнищам бархата.

Не потревожив этих снов я тихо ухожу домой и говорю близким : «Тихо! Байкал заснул…Он сложил свои облачные крылья и видит свои прохладные, солнечные сны. Не мешайте ему, пусть отдыхает до весны. Не тревожьте его своими мелкими человеческими дрязгами и суетой – ибо мы, просто маленькие снежные кристалики в прядях скользящей надо льдом позёмки.»