Фокина Валентина Сергеевна, в  девичестве Степная, родилась 5 декабря 1950 года в селе Подлопатки Мухоршибирского района.

Её родители – простые сельские труженики . Отец- участник и инвалид ВОВ, в селе слыл хорошим столяром, был обучен грамоте, писал красивым подчерком. Мать –простая женщина была безграмотна, но обладала удивительной памятью и чутьем на людей. Детей в семье было шестеро четыре брата и 2 сестры.

После учебы в школе поступила в Читинский Государственный медицинский институт на стоматологическое отделение, окончив его, работала по специальности в г.Улан-Удэ, селе Бичура, но большую часть своей жизни трудилась в Мухоршибирской центральной больнице. Ушла на заслуженный отпуск в 2006 году. Вырастила двух сыновей, а с 2004 года занимается воспитанием внука- сироты. Валентина Сергеевна читать любила с детства, часто посещала сельскую библиотеку, всегда любила стихи А.С. Пушкина, М.Ю.Лермонтова, А.Дементьева, часами могла слушать  на проигрывателе пластинку с записью стихов С.Есенина, отсюда и берет истоки её любовь к поэзии.

Поэтический дебют  Валентины Сергеевны состоялся  несколько лет назад, когда она ушла на заслуженный отдых. И сразу её  стихи, написанные о родине и  о жизни, нашли  своих почитателей.  В них выражено её личное восприятие окружающей нас действительности, глубокая взаимосвязь с родной землей,  природой. Искренние и задушевные строки лирических стихотворений Валентины Сергеевны наполнены всеми оттенками настроения её чуткой души: от восхищенности перед удивительным миром, перед своей малой родиной до печали, тоски по ушедшему, и в тоже время вера в  светлое будущее. В них цвета  времен года, запахи  опадающих листьев, влажность тумана. В каждой строчке мы видим и узнаем родные, дорогие сердцу места!

«Край Родной»

Край родной, родимый край – милая сторонка,

Где лесов зеленых рай, птичье пенье звонко!

Купол неба в вышине, звезд ночных мерцанье;

Шорох листьев  в тишине и лугов дыханье;

До рассвета здесь поет петушок не громко;

Чуть качнется и замрет месяц в небе тонко.

Просветлеет небосвод, звездочки погаснут;

Звездой утренней взойдет снова день прекрасный

Солнце яркое встает над горой, над лесом;

Нежный луч его плывет по местам окрестным.

По ложбинкам , над рекой марево тумана –

Словно кто разлил покой, сказку ль без обмана.

Здесь черемух хоровод над рекой гуляет,

Засмотревшись в лоно вод цвет свой осыпает;

Ветерок его несет – легкое порханье,

Испаренье светлых вод и благоуханье!

Край родной, родимый край – милая сторонка,

Где лесов зеленых рай, птичье пенье звонко!

С нами, с нами навсегда родины виденье,

И зовет к себе, зовет – то боготворенье.

 

Над Бурятией родной

Над Бурятией родной, светлой и прекрасной

Солнце яркое весной греет не напрасно:

После зимних холодов, долгих дней морозных

Затрещали корки льдов над Байкалом грозным.

 

Над рекою Селенгой, там, где было тонко,

Лопнув, лед пошел шугой весело и звонко!

Над широкою тайгой, что омылась снегом,

Неба синь легла дугой – ждет весна побегов!

 

Потемнели склоны гор, снег еще в овраге,

Он не выдержал напор, стал подобен влаге.

Ручейки, как ошалев, устремились к водам

И звенит, звенит напев высоко под сводом!

 

Над Бурятией родной, светлой и прекрасной

Льются песни до небес всех народов разных.

В крепкой дружбе вековой здесь живут народы,

Сохраняя мир, покой, красоту природы!

Старый  дом

 Наш старый дом стоит уныло, - хозяин спит уже давно,

Висят наличники чуть криво, прогнило кое – где бревно.

На крыше конек  завалился, его пора перебирать,

Порог местами подносился – не надо ноги поднимать.

На стенах краска потемнела, и шелушится чешуей,

А воробьи уж очень смело таскают мох к себе домой.

Из рамок старые портреты на нас из прошлого глядят:

Как будто важные заветы они еще сказать хотят.

Скрипят тихонько половицы: чьи ноги шаркнули в ночи,

В руках блеснули, будто птицы, а  может, старые ключи.

Мелькнул внезапно свет в окошке, иль просто призрачный мираж,

Глаза отсветились у кошки, и по спине прошел мураш.

Во всем, к чему не прикоснешься, частичка прошлого живет,

А рано утром вдруг проснешься, и дом  как прежде, оживет:

Трещит затопленная печка, и закипает самовар,

И кто – то всходит на крылечко, и клубом валит белый пар.

                                    Осень

 Дохнула осень лишь едва – все в ночь переменила:

Покрылась инеем листва, грустят кусты уныло.

Подернул лужи хрупкий лед, чуть лопается тонко,

Не видно птиц веселый лет, и не поют уж звонко.

Морозный воздух холодит – дыханье с легким паром,

А лес задумчиво стоит: ушло тепло недаром.

Чудо 

В темном небе – у рассвета, отражая солнца луч,

Ярко – розового цвета всплыло облако до туч.

Нежно – дивное  созданье озарило небосвод –

Чудо то от мирозданья, от известных нам Господ.

Словно солнце не поспело проскочить свой горизонт,

Против туч, что накипело, смело выбросило зонт!

         Ручей

             Где тот ручей – воды напиться,

            Душою чистой возродиться.

            Забыть все прежние печали;

            Как будто снова я вначале,

            Где предо мною светел путь –

           Легко, свободно дышит грудь.

           Чиста, наивна, хороша

           И вновь поет моя душа.

           Поет о том, что все прекрасно,

           И жизнь дана нам не напрасно,

           Нет мрачных туч на небе низком,

           А счастье рядом – счастье близко!

           К нему дотронешься рукой,

          И обретешь любовь, покой.

          Не сотворишь ошибок новых,

          Чтоб у ручья молиться снова. 

 Туча  

 Нависла туча над селом –

Она прокралась с ночи

И пролилась не раз дождем,

А уходить она не хочет.

Четвертый день висит она –

Туманит сини очи,

Закралась в душу мне тоска

Дремать уже нет мочи.

Сдавило туго два виска –

Ленивы стали мысли,

Они как эти облака –

Так тяжело зависли.

Ползи скорее туча прочь!

Тоску копить не гоже;

Ее угонит ветер в ночь –

Настанет день погожий!

Нависла туча над селом –

Она прокралась с ночи

И пролилась не раз дождем,

А уходить не хочет. 

                                        2008 год.

 

 

                                    Апрель

 Мушки белые кружатся за моим окном,

Тихо на землю ложатся – стало все вверх дном:

Вот уж верба распустилась - на дворе апрель;

Неужель зима вернулась, и стучится в дверь?

Уходить она не хочет и бранит весну,

Людям голову морочит – клонит их ко сну.

Не пойду гулять – не ждите, постелю постель,

По домам скорей бегите – занесет метель.

Лягу спать сегодня раньше – пусть приснится сон,

Что зима ушла подальше – будет сладок он.

Вот  пришла весна – девица, и звенит капель

Распахнем навстречу лица – не тужи апрель!

                      Заклубились облака

 Заклубились облака – закрывают солнце

И глядит оно пока в узкое оконце.

Но метнулся солнца луч – выскочил наружу:

Не хочу опять за тучи – нагоняют стужу.

 

Заклубились облака кучкою, охапкой,

Закрывают то окно дождевою шапкой.

Потемнело вмиг оно – нет того оконца,

Только светлое пятно там, где было солнце.

 

Заклубились облака все  сильней, все круче,

Кружит кто – то свысока их в тугие тучи.

Собрались в один клубок – салютуют: «Слава!»

Вниз обрушился поток – дождевая лава.

 

В роще

 В роще тихо опадает рыжая листва

Будто бабочки порхают, но без торжества.

А над ними птичья стая, что – то говоря,-

Улетает, улетает в теплые края.

 Вместе с ними угасают дни, что хороши;

Грусть сквозит и оседает в глубине души:

Где ж  вы  милые созданья – словно голубки

Где те прежние свиданья  - взгляд, тепло руки.

Улетели, улетели птицами года –

Не могли ли, не хотели вместе навсегда.

В роще тихо опадает рыжая листва,

Может, бабочки порхают? ждут ли торжества?

Кружат белые туманы.

Кружат белые туманы низко над горой,

Манят сказочным обманом следом за собой.

Позабуду свои беды – брошу во дворе,

Побегу за ними следом по сырой траве

 

Подхвачу, что недалече, тонкую вуаль,

Положу себе на плечи – нежную, как шаль.

Принакроюсь шубкой белой и вступлю в росу,

И на время королевой стану в том лесу.

 

Простучат копыта смело по крутой горе –

Скачет принц ко мне на белом, удалом коне.

Поспешу к нему навстречу – не мешай, туман!

Не найду ли, не замечу – все мираж, обман.

 

Сяду молча на поляну, опущу глаза;

Засверкает бриллиантом на траве роса.

Зачерпну своей рукою драгоценный дар,

Лицо жаркое умою, и попью нектар.

 

А туманы кружат – кружат где – то далеко.

Принц  мне сказочный не нужен – на душе легко!

Солнце ласково коснется, скажет: « Не грусти,

Лучше все -  таки земное счастье обрести».

 

                                                      

                                  Краски сентября.

Размешала осень краски, грусть в душе тая,

Чуть добавила к ним ласки, бросила в поля,

Лес мазнула кистью просто, брызнув сгоряча:

С желтизной на нем полоски – как платок с плеча.

Не забыла осень краски в милые края:

Где то  кисть рябины красной, где то янтаря.

Дорогим платком укрылась с радостью земля,

Только грусть та не сокрылась в красках сентября.

 

  За Байкалом.

Кружит белая  пурга  где то за Байкалом,

От нее шумит тайга – неуютно скалам.

Дремлет озеро Байкал в ледяных торосах,

Льды скопились возле скал на прибрежных косах.

Кружит белая пурга вновь  метут метели;

Стынут горы и луга, в белых шубках ели.

Задержалась вдруг весна – видно путь не близкий,

Долго длятся холода на земле сибирской.

Зацепилась здесь зима, и стоят морозы,

Но идет, идет весна, заплетая косы.

Изменилось все вокруг, словно в доброй сказке,

И сияет солнца круг, льет тепло и ласки.

Задышал седой Байкал – просветлели очи,

Света, воздуха вобрал, стал прекрасней прочих.

Ожила тайга вокруг, слышно птичье пенье –

То весны надежный друг, лету – вдохновенье!

 Не спит солдат войны минувшей.

Не спит солдат войны минувшей,

Ему все грезится она:

Он молодой в строю шагнувшем –

На смертный бой зовет страна.

 

Враг наступал – земля стонала,

Рвалась армада на Восток

В огне войны страна пылала

И каждый бой был так жесток.

 

Минуло с той поры полвека,

Еще немало лет прошло,

Но память, память человека

Не даст забыть – не все ушло.

 

Ее  хранят вески седые,

Хранит усталый, строгий взгляд,

Хранят бессонницы  ночные,

Болезни, раны, боль утрат.

Не спит солдат войны минувшей,

В ночи трепещется душа:

Вот  снова бой, снаряд рванувший,

А жизнь, а жизнь так хороша.

Еще не спета его песня

И не досажен дома сад,

Не все слова сказал невесте –

Вернется ль он живой назад?

Пред ним встают, как на экране

Картины страшного кино.

И в том бою вновь кто – то ранен,

А кто убит уже давно.

Не спит солдат войны минувшей,

Ему все грезится она.

Врага устои пошатнувший, –

Ты не забудь его страна!

На этой улице Нагорной

Светлой памяти моего дяди Степного Петра Ксенофонтовича и его соратников по борьбе за становление советской власти в Забайкалье посвящаю

Налево – мост, направо – роща, а чуть свернешь за бугорок,

Найдешь здесь улицу, где мощи покоит тихий уголок.

Висят, поблескивая цепи, стоят над ними тополя:

О том расскажут наши степи, и подтвердит сыра земля.

 

Лежат сыны родного края, что пали в яростной борьбе:

За светлый мир, свободу мая, стоит здесь памятник судьбе.

На этой улице Нагорной теперь иные времена:

Живет в труде народ упорный, бросая в землю семена.

 

Растут сады и огороды, блистают стеклами дома,

Переживая все невзгоды, все краше улица сама.

Кипит она неутомимо весенней утренней порой,

Не обойти ее вам мимо – здесь храм Николы над горой

 

Спешит сюда люд православный под  перезвон колоколов,

Чтоб отмолить весь грех бесславный и гибель тех ее орлов.

И будет улица родная все лучше, краше с каждым днем:

Растут сыны, оберегая свой отчий край, родимый дом!