Воспоминания жителей с. Петропавловка об исчезнувшем селе Чемуртай.

Люди забыли! История помнит.
 
«Живем хорошо, с Божьей помощью и добрых людей»
  
Мы продолжаем рассказывать о забытых селах, обращаясь с вопросами к старожилам, чтобы показать правдивую картину жизни деревень, которых уже нет на карте нашего района. Их история пронизана болью за русскую деревню, которая вымерла. Безусловно, эти рассказы не могут оставить равнодушными не только их бывших жителей. Они дают возможность задуматься, ознакомиться с воспоминаниями старожилов исчезнувших деревень.Сегодня мы расскажем очередное воспоминание человека, к сожалению его уже нет рядом с нами, но его дети хорошо помнят рассказы о малой родине.
 
Как вспоминал наш отец: «На жизненных примерах  было показано, как разрушались традиции, сельский уклад жизни, складывающиеся не одним десятком лет на чермутаевской земле. Люди, жившие там, любили свою деревню, свой крестьянский труд, боролись за чистоту своей нравственности».
 
Жители села до соседних сел ходили в основном пешком, редко ездили на лошадях. Хороших дорог не было, особенно после дождей, а также осенних паводков, создающих бездорожье и немало трудностей в хозяйстве.
 
Но несмотря на все трудности, жители старались все успеть сделать и выкроить время поохотиться, пострелять птицы, наловить рыбы. Окрестности села Чермутай были богаты дичью, река рыбой, лес грибами, ягодами смородины, брусники. По берегам реки росла ежевика, на лугах – разные лечебные травы. Среди населения выделялись определенные «лесники» – дедушки и бабушки, которые никогда из леса не приходили пустыми.
 
Были умелые рукодельницы, золотошвейки, которые вышивали крестом и гладью. Внутри дома у всех были русская печь, лежанка для дополнительного отопления, лавки вдоль стен, полати у потолка, стол, висела керосиновая лампа, железные кровати. Бани в селе топились по-черному и иногда использовались для нескольких родственных семей.
 
В начале Великой Отечественной войны почти все мужчины ушли из с. Чермутай на фронт. В колхозе остались женщины и подростки. Уходили на фронт и добровольцы.
 
Было очень трудно с продовольствием. Старались на всем экономить: сушили скорлупу, собирали колоски, сушили и на жерновах мололи. Жители села в войну не оставляли ни единого клочка не прокопанной и не засаженной земли. Работали на прополке, сенокосе, вязке снопов, на лошадях и быках.
 
Но жизнь шла, как бы ни было трудно, молодежь осенью и зимой устраивала вечеринки, танцевали кадрили, пели и сами сочиняли частушки, хотя клуба не было. В праздники ходили друг к другу с гармонью. Среди ребят из-за девчат случались драки.
 
Жизнь деревенская продолжалась, обряды постепенно утрачивали свое назначение, молодежи надо было учиться и поэтому постепенно все стали переезжать в районный центр. С тяжелым камнем на сердце люди переезжали. Тоска по родине не покидала и не покидает сердца переселенцев. Чермутаевские жители обосновались в основном в местности Лапшиново, где появились целые улицы перевезенных домов.
 
Но не захотела выехать из села одна жительница бабка Аксинья. Бабушка завела свое хозяйство. Сажала картофель, благо земли было вдоволь, выращивала огурцы, морковь, свеклу, лук, капусту, держала индюков.
 
Бабушка Аксинья, со слов старожил, была приветливым человеком, и дом ее был добрым пристанищем для рыбаков, охотников и всех путешествующих. Приезжие рыбаки-охотники стали постоянными посетителями и во всем ей помогали. Снабжали по ее заказу продуктами. Соль, спички, мука, сахар всегда были с запасом. Бабушка всегда говорила: «Живем хорошо, с Божьей помощью и добрых людей».
 
Бабка Аксинья стирала и ремонтировала, если было необходимо, их одежду. Рыбаки делились с ней рыбой, дичью, грибами. Пища готовилась в русской печи, иногда пекла и пироги. Жила она спокойно, тихо, топила баню.
 
Чермутаевцы всегда показывали свое трудолюбие, смекалку, добивались высоких результатов. И сейчас молодежь не утратила трудолюбия своих родителей и сохранила их традиции. Многие выучились и стали уважаемыми людьми. Многих сейчас нет, но память о них у людей жива.
 
Народ в деревне поднимался рано. Мужики собирались утром у колхоза. Каждый, подходя, садился на скамейку или корточки закуривал.
 
«Отец запомнился очень ласковым, добродушным. Для детей и жены был сердечным человеком. Он придет, и приласкает и поцелует. Любил детей, мы его не боялись. Был трудолюбивый. Летом часто ловили рыбу на удочки, которые сами мастерили из ниток, а поплавки из коры ивы. Для ловли мелкой рыбы использовали в качестве лески волос из хвоста лошадей, крючки от скрепки тетради. Сначала нужно было поймать небольшую рыбку, нацепить ее на большой крючок и спускать ее по течению реки, надеясь, что на живца схватит большая. Если случался такой улов, домой шли с гордостью.
 
Запомнились частые и сильные грозы. При сильной грозе мать будила ночью, заставляла одеться, боялись, как бы молния не ударила в дом. Дом был деревянный.
 
В долгие зимние ночи, особенно после войны, по селу бегали волки, вытаскивая собак из подворотен домов. Охотники устраивали облавы и часто их убивали. На убитых волков ходили смотреть, это были крупные звери.
 
Главными праздниками села были: святки, масленица. В святки парни выворачивали шубы мехом наружу, шили меховые маски на голову, прорезая отверстия для глаз и рта, и все это одевали на себя. В крещенский сочельник они купались в проруби, а потом бежали в баню греться. Зимой готовили масленицу и вечером в праздник поджигали. Тут же устраивали игры.
 
Жалко было отцу деревню, все тосковал, снились ему те места».
 
Старшее поколение чермутаевцев помнили, что было когда-то у деревни свое лицо, собственные обычаи, традиции, занятия, и охотно об этом рассказывают.
 
Основными музыкальными инструментами для сельских жителей были – гармонь да рожок. А пели – частушки и песни. У кого голос хороший, про того говорили «на клиросе пел». Про старинные русские песни говорили, что они «без слов», - уж такие протяжные, как затянут – детям скучища. В «новых» песнях тексты были в основном про любовь, например, «На берегу сидит красотка…»; любили петь «Славное море священный Байкал...» или «В полном разгаре страда деревенская…».
 
Троицу в селе Чермутай отмечали так: девочки собирались в амбаре, приносили яйца, молоко, просили родителей сделать им яичницу. Яичница выходила водянистая, но это всем нравилось. Все дети в эти дни ели лепешки, запивали морсом, пели частушки и плясали. Были и музыкальные игры; у взрослых были такие танцы как семеновна, цыганочка и другие. Самым большим праздником была Пасха.
 
«Помню, отец рассказывал, что все постройки Чермутая были добротными и крепкими.  А у них посреди избы – большая русская печка, на которой все спасались зимой в морозы, когда снега наваливало столько, что окон не видать. А мама натопит печку, мы на нее заберемся, а она давай нам песни играть. Она у нас страсть сколько песен знала».
 
Много было в селе искусных мастериц, которые шили, вязали, пряли, вышивали. Руки у них не знали покоя. Деревенские дети с детства вырастали трудолюбивыми, во всем помогали своим родителям. Трудовые навыки, полученные в детстве, они сохранили на всю жизнь. Хотя жили трудно, пришлось научиться и прясть, и ткать, и корову доить, и лес рубить, и многое другое.
 
Село исчезло, но люди хранят его память, память о малой родине своих родителей, бабушек и дедушек, их детстве, о том где они провели быть может лучшие годы своей жизни.
 
Юлия Бальчугова