Ференцева Елена Федоровна, автор

 

РОДОСЛОВНАЯ СЕМЬИ ФЕРЕНЦЕВЫХ

ЕЛЕНЫ ФЕДОРОВНЫ И АЛЕКСАНДРА АЛЕКСАНДРОВИЧА

 

 

 

Я, Ференцева Елена Федоровна, до замужества Савченко, 1924-го года рождения, в свой юбилейный год 60-тилетия решила кратко осветить происхождение, пребывание и развитие семьи Ференцевых, образовавшейся 23 февраля 1947 года.

 

         После долгих лет работы в отрасли торговли я в 1983-м году вышла на государственную пенсию, появилось много свободного времени, и я задумалась, как все пожилые люди, - кто мы, кто наши предки? Вспомнила свое детство, всю свою жизнь, а она связана с большим количеством родственников, родных братьев, сестер. Но семья моя носит фамилию моего мужа – Ференцева Александра Александровича, который родился и вырос совершенно в другом краю Союза, далеко от моей родины. У него также много родственников, братьев и сестер, о которых хочется написать, вспомнить об их предках и их жизнях.

 

         Я знаю, что многие семьи пишут «родословные записи» о происхождении родов и фамилий. Многие семьи являются потомками дворян, князей, графов и других титулованных сословий. Однако Ференцевы не из их числа. Они - охотники, рыбаки и звероловы; их предки жили в Приамурской тайге и возделывали пашни для обеспечения семей сельскохозяйственными продуктами.

 

Савченко занимались хлебопашеством и животноводством. Их главное занятие – пахать землю, засеивать её пшеницей, рожью, просом, овсом, гречихой и подсолнечником. Около каждого дома были огороды: шириной - размером с усадьбу, длиной – насколько сил хватит, лишь паши и сажай. Земли в Сибири было много, и никто не ограничивал количество засаженных соток огорода. Сажали картофель, огурцы, капусту, помидоры, морковь, горох, свеклу и другие овощи. Также сажали бахчевые – арбузы и дыни, которые прекрасно вызревали. Овощи заготавливали на зиму в бочках: квасили капусту, солили огурцы, помидоры и даже мелкие арбузы. Еще около дома были пристроены сараи, где содержали скот: коров, телят и поросят; отдельно находился курятник с курами и гусями.

 

 

 

Поскольку я вышла из рода Савченко, то более подробно будет описано это семейство – я больше о нём знаю и в нём выросла. Однако глава нашей семьи - Ференцев Александр Александрович - вышел из рода Ференцевых, поэтому я начну описание с этого клана.

 

Лишь прервусь немного на политику сегодняшнего дня. Начало 84-го года и весь 83-ий мы переживали обострение в мировой политике. Правительство США во главе с президентом Рейганом ведет политику «холодной войны» против СССР и соцстран. С этой конкретной целью уже завезены ядерные и другие новейшие ракеты. Как сказал Фидель Кастро, вокруг СССР и соцстран размещено 572 ядерные ракеты. Кроме того, Рейган и военный блок НАТО стремятся «протащить» на европейский континент нейтронное и химическое оружие. Сейчас идет война в Ливане, Гренаде, Никарагуа и Сальвадоре. Судя по сообщениям телепередач «Время» и «Сегодня в мире», обстановка сложная, неизвестно, чем всё это закончится. Хочется, чтобы всегда был мир. Чтобы наши дети и их дети и внуки, и внуки тех внуков жили в мире и дружбе. И продолжали традиции русских семей – жить в мире и дружбе с родней, вместе встречать праздники, помогать друг другу в беде, проводить дни рождения, всем родом хоронить и устраивать поминки.

 

Конечно, в это время родственные традиции частично утрачиваются, люди стали сходиться по интересам, по долгу, где-то стали общаться только в кругу «нужных людей». Это очень характерно для данного времени: «ты мне – я тебе». В прессе часто можно встретить, как молодые избавляются от своих родителей: передают их в дома престарелых, а то и вовсе судятся из-за денег. Много разводов, покинутых детей. Повышение уровня материального благосостояния повлияло на моральные устои.

 

О наших семьях этого не скажешь, материально все живем средне, семьи крепкие, с определенными достоинствами и недостатками, успехами и неудачами. Среди наших родовых семей нет воров, спекулянтов, тунеядцев – все люди трудолюбивые, любящие своих близких. Простые люди. В мировую историю вряд ли попадут, а вот в мою «летопись» - точно.

 

 

 

 

 

 

Рональд Уилсон Рейган, злодей

 

 

 

 

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ФЕРЕНЦЕВЫ

 

Фамилия Ференцевы, по рассказам стариков, образовалась от имени Ференц – так звали венгра, отца прадеда Александра Александровича. Такой способ образования фамилии  типичен для русских: Петр – Петровы, Сидор – Сидоровы, Иван – Ивановы и т.д.

 

 

 

Семья Ференцевых

 

Нижний ряд, слева-направо: Петр Александрович (старший брат Ференцева Ал.Ал.), Мария Александровна (сестра Ал.Ал.), Ференцев Александр Александрович (Ал.Ал), муж Марии Александровны - Иван Егорович Калюкин;  

Верхний ряд: жена Петра Александровича, двоюродная сестра Ференцева А.А. Ирина Ильинична, Людмила (дочь Марии и Ивана Калюкиных, умерла от рака в 28 лет), Ференцева (Савченко) Елена Федоровна, муж Людмилы Владимир, Вова - сын племянницы Ал.Ал.  Валентины.

Верхний ряд: Лена Золотарева, внучка Марии и Ивана.

 

 

По воспоминаниям тетушек, которые еще помнят своих бабушек и прабабушек, семья стала носить фамилию Ференцевы с момента переселения из Забайкалья на Амур в 1847 году.

 

Потомки помнят род Ференцевых с деда Федора Селиверстовича и бабки Марфы Семеновны (фамилия неизвестна), оба 1847 года рождения. О рождении деда Федора нужно сказать особо: при переселении родителей из Забайкалья на Амур в дороге у Сельверста родился сын. Ехали из Забайкальска на Амур три года, много раз останавливались в забайкальских степях – нанимались работать на пашни, чтобы заработать хлеб на дальнейшую дорогу, средства для ремонта телег летом и саней зимой. Деньги нужны были и на продукты, одежду, обувь. Из трех лет полтора года ушло только на заработки.  

     

Последние сотки километров ехали на пароме. Группа переселенцев облюбовала возвышенное место на берегу Амура, окруженное заливами и лугами. Рядом – Даурская тайга, богатая зверьем. В итоге образовалось поселение Квашино. Дед Федор, выросший в этой общине и в селе Квашино, женился на Марфе Семеновне.

 

У них родились дети:

1. Сын Кузьма Федорович;
2. Сын Александр Федорович 1881 года рождения;
3. Дочь Мария Федоровна;
4. Дочь Христина Федоровна;

5-6. Сыновья Осип Федорович и Сергей Федорович, близнецы.

 

До 1923 года семья Федора и Марфы Ференцевых (кстати, и моих родителей Савченко звали Федор и Марфа) разрослась до 23 человек: родители и их дети (8 человек), все сыновья поженились, привели в дом жен-снох, у всех начали рождаться свои дети. Эта семья общим числом в 23 человека жила вместе, руководила ими бабка Марфа. Ежедневно свечера Марфа давала разнарядку всем взрослым членам семьи на следующий день. Поручения менялись, но ежедневно назначались: стряпчие-хлебопеки на кухню, скотник, двое сыновей на охоту и рыбалку, двое на пашню – посев, уход, сенокос, уборочная. Зимой назначались охотники, скотники, пряхи, ткачи и другие. Все члены семьи, в том числе внуки,  умели делать всё, т.к. должности менялись каждый день.

 

Каждый вечер до назначений на завтрашний день бабка Марфа принимала «рапорт» от  всех взрослых членов семьи о проделанной работе, проблемах и планах.

Бабка была очень требовательной и строгой, возражений не допускала. Она сидела в кресле и курила трубку. Была строгая, но справедливая – физически не наказывала; все беспрекословно ей подчинялись.

 

Об этой дружной семье мне часто приходилось слушать рассказы моей свекрови Софьи Гавриловны, которая была одной из снох. При воспитании своих детей она часто рассказывала подобные истории – для нее это был образец настоящей многочисленной семьи, где не было грызни, зависти, ревности и недоверия, а лишь уважение к старшим, трудолюбие, помощь и взаимовыручка. Главное, в семье всегда был юмор, смех, песни, розыгрыши, веселье. Всеми этими качествами отличался Сергей Федорович, заводила и весельчак. Свекровь моя, Софья Гавриловна, никогда не бравшая в рот вина, всегда за столом была зажигала (уже в наше время).

 

Её любимая песня:

 

Полетел наш коморочек,

Комарок, комарок, комарочек.

Он уселся на дубочек,

На дубок, на дубок, на дубочек и т.д.

 

Также в ее репертуаре была «Лучинушка» (мы тоже подпевали) и «Эх, дубинушка» (запевалась для мужчин).

 

Мой муж Александр Александрович родился в этой семье от Александра Федоровича и Софьи Гавриловны 7 мая 1921 года. А в 1923 году дед и бабка сделали раздел семейства и имущества, живого и недвижимого. Первыми отделили Кузьму с четырьмя детьми и Александра с пятью (Галина, Мирон, Надежда, Александр, Петр; позже, уже на новом месте, у них родились Зоя, Мария и Михаил). Все эти семьи очень близки нам, и пока мы жили на Дальнем Востоке – до 1970 года – часто общались с ними и их детьми.

Сыновья Кузьма и Александр с семьями поселились в 25-ти километрах от родного гнезда – в селе Башмак Михайло-Семеновского района Хабаровского края. В 15-ти километрах от села была непроходимая Даурская тайга. Братья занялись в основном охотой и рыбалкой. Имели небольшие пашни, чтобы вырастить хлеб для своей семьи. В ноябре уезжали в тайгу, а в феврале возвращались с пушниной, которую сдавали в заготконтору «Охотсоюзпушнина». За это получали муку, постное масло, сахар, кондитерские, мыло, спички, керосин, ткани, обувь, одежду.

Пушнина добывалась следующая: соболь, колонок, белка (до тысячи штук за сезон), енот, лиса рыжая, редко черно-бурая, выдра, рысь, медведь, волк, кабарга, тигр и др. Привозили в больших количествах мясо – медвежатину, кабанину, мясо сахатого, изюбра и косули - дикой козы. Кстати, охотников часто дразнили «гуранами» по той причине, что они носили шубы из козьих шкур («козляки»^[1]), спали на снегу в мешках из козлиной шкуры и носили «орогды»^[2] - головные уборы, сшитые из ободранных голов косуль. Для пошива одного козляка требовалось 7 шкур козлов, для спального мешка – девять. Самцы косуль назывались «гуранами» (см. рисунок), отсюда и пошло шутливое название охотников.

 

Всех охотников - братьев Ференцевых и их сыновей – обшивала охотничьей одеждой жена Осипа Федоровича, мастерица Федосья.   

 

Но вернемся к семье Ференцевых.

Дети Александра Федоровича:

1. Степан Александрович (1912-1987);
2. Мирон Александрович (1914-1953), в 1937 был арестован как «враг народа», освобожден в 1948 году; погиб трагически – разбился на мотоцикле;
3. Галина Александровна (1916-1981);
4. Надежда Александровна (1918-1990);
5. Александр Александрович (1921-1989);
6. Зоя Александровна (род. 1926);
7. Петр Александрович (род. 1923);
8. Марфа (Мария) Александровна (род. 1928);
9. Михаил Александрович (1931-1981).

Двое детей, не включенных в список, умерли маленькими.

Всего в семье было 11 детей.

Дети Марии Федоровны Казаповой:

1. Ольга Самуиловна;
2. Федосья Самуиловна;
3. Иван Самуилович;
4. Георгий Самуилович;
5. Дарья Самуиловна.

 

 

Дети Христины Федоровны Варвенко:

1. Михаил Павлович;
2. Полина Павловна;
3. Георгий Павлович;
4. Федор Павлович;
5. Анна Федоровна;
6. Мария Федоровна.

 

 

Дети Кузьмы Федоровича:

1. Николай Кузьмич;
2. Василий Кузьмич;
3. Екатерина Кузьминична;
4. Иван Кузьмич;
5. Татьяна Кузьминична (от второй жены).

 

 

Кузьма Федорович – дядя Кузя – всю свою жизнь прожил охотником-промысловиком. После войны, в 50-х годах, когда мы жили в селе Ленинск на Амуре, дядя Кузя приезжал в гости  и привозил с собой гостинцы – кабанину и медвежатину. В доме не ночевал: брал свой козлиный спальный мешок и спал на дворе – в телеге или на сеновале.

 

         Дети Сергея Федоровича:

1. Николай Сергеевич;
2. Роман Сергеевич;
3. Иван Сергеевич;
4. Наталья Сергеевна;
5. Лев Сергеевич;
6. Владимир Сергеевич.

 

 

 

 

Дети Осипа Федоровича:

1. Петр Осипович;
2. Валентин Осипович;
3. Георгий Осипович;
4. Владимир Осипович;
5. Клавдия Осиповна;
6. Зоя Осиповна;
7. Валерий Осипович.

 

Как видно, всего от Федора и Марфы образовалось шесть семей, самая многодетная – семья Александра Федоровича и Софьи Гавриловны (девичья фамилия – Якимова). Это семья моего мужа, где всего было 9 детей (плюс двое, умерших в раннем детстве).   

 

Судьба моих свекра и свекрови была непростой. В 1937 году органами НКВД или ГПУ был арестован Александр Федорович, арестован как «враг народа». Свекор был потомственный охотник и рыбак, совершенно безграмотный, к политике никакого отношения не имел. В то время село носило имя Блюхера. Всех мужчин от 20-ти до 50-ти, в т.ч. Мирона 23-х лет, забирали ночью и увозили в Биробиджан. Мирон вернулся из Магадана в 1948 году, а отец погиб в неволе, но был реабилитирован посмертно в 1960 году. Он умер в тюрьме в Биробиджане в 1942 году.

 

Немного из истории этой семьи. Александр Федорович Ференцев родился в 1887 году. Женился в 1910 году на Софье Гавриловне Якимовой, рожденной в 1890-м. Эта семья отделилась от родителей в 1923 году и переехала в с. Башмак с пятью детьми: Степаном, Мироном, Галиной, Надеждой и Александром. Дом построили своими силами. Надел родителей – корова и лошадь. Жили с братом Кузьмой порознь, но пашню сеяли вместе, вместе ходили на охоту и рыбалку.

 

В селе Башмак в 1930 году вступили в бедный и плохо организованный колхоз. В 1932 году семья насчитывала уже 11 человек, в т.ч. 9 детей. В Башмаке родились еще четверо: Петр, Зоя, Мария, Михаил. Все переехали на стройку около села Куколево. Братья Степан и Мирон поженились и определились – работали на стройке. Отец занимался охотой и кормил семью на сданные государству мясо и пушнину.

 

В 1935 году семья переехала в село Блюхерово на Амуре (Блюхеровский район Хабаровского края). А с 1938 года (период т.н. «ежовщины»^[3]) село переименовали в Ленинское на Амуре. В 1936 году там образовалась Еврейская Автономная область, а столицей стал Биробиджан, бывшая станция «Тихая».

 

Немного об аресте Александра Федоровича в 1938 году: пришли ночью и увели; через две недели увели сына Мирона. Приходили только ночью, занавешивали окна и отбирали все имеющиеся фотографии арестованных. Много раз пришлось Софье Гавриловне ездить в Биробиджан, чтобы узнать о судьбе мужа и сына. Отвечали: «Разберемся!», всегда грубо. Беспокоить не разрешали. Мирона освободили только в 48-м. Он рассказывал, что при допросах били, издевались, приказывали подписывать ложные показания. Выбили зубы. Отец умер в 1942 году; все четыре года его мучили, смерть он принял от врагов.

 

Сыновья Александр и Петр участвовали в Великой Отечественной войне. Петр вернулся с тяжелым ранением, сейчас - инвалид I группы. Александр воевал с Японией на Дальнем Востоке. Служил в рядах Советской Армии с 1939 по 1945 гг., т.е. 7 лет.  

ГЛАВА ВТОРАЯ. САВЧЕНКО

 

Семья Савченко  - выходцы из Украины. Мой прадед – Савченко Петр, рожденный в 1839 году в г. Харькове. Дед - Савченко Марк Петрович, рожденный в 1870 году. Бабушка Мария умерла в 1902 году. Дети: Павел Маркович (р. 1891), Федор Маркович (р. 1903), Марьяна Марковна (р. 1899), Мария Марковна (р. 1901). Все эти дети родились в Харькове. Наш отец – Федор Маркович (1893 г.), украинец, прибыл в Сибирь на вольные земли с семьей деда в 1900 г. Дед Марко и его жена Мария поселились у бездетных стариков Слята. Мария, мать нашего отца Федора Марковича, умерла рано, в 1902 году, и дед Марко женился на второй Марьи, которая привела с собой дочь Мотю и любила только ее (по рассказам родителей).

  

Моя мать, Марфа Семеновна, тоже из Украины. Примерно тогда же, как отца привезли в Сибирь, привезли и маму (тогда - ребенком шести лет) из деревни Кашара Черниговской губернии. Жмудов^[4] Иван Митрофанович – дед мамы (р. 1848). Жмудова (девичья фамилия неизвестна) Акулина Романовна – бабушка мамы. Жмудов Семен Иванович – отец мамы, приехал с семьей из Чернигова в 1900 году. Моя мама – Марфа Семеновна – родилась в 1894 году. Умерла в возрасте 52-х лет в 1946 году. Отец умер в 1974 году.

 

 

Классические мотивы: три сестры, палата №6...

Сестры Савченко: Анна, Елена, Мария; 1934г.

 

        

Мой дед Марк Петрович Савченко был церковным старостой, вел веселый образ жизни, дружил с деревенской знатью, детям никакого внимания не уделял. Работать не любил, на пашне работали его дети: отец Федор Маркович и дядя Павел Маркович.

 

До женитьбы отец работал по найму у сельского богача в соседнем селе. Там он заработал красивую рубашку и опояску. В 1910 году дед женил отца (которому тогда было 17) и отделил вместе со стариками Слята.

 

 

 

 

 

Отец Федор без опояски

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Семья Савченко, 18 марта 1939 года

 

Верхний ряд, слева-направо: Савченко Анна Федоровна, Мария Марковна (сестра Федора Марковича), Марфа Семеновна Савченко (Жмудова);

 

Нижний ряд: кто-то, Прохор Петрович Чупиков (муж Марии Марковны), чей-то ребенок, Павел Маркович (брат Федора Марковича), Федор Маркович.

 

 

 

 

 

 

Выписка из учетной карточки члена КПСС

Савченко Федора Марковича

Будущая его жена, наша мама Марфа Семеновна, была дочерью зажиточного крестьянина, который в дни коллективизации считался «кулаком». Жмудов Семен Иванович, мой дед, богатство нажил путем тяжкого труда своих детей. Когда на маму стали заглядываться хлопцы, наша бабушка Ганна Евментьевна купила маме кое-какие наряды, ленты, кружева. Дед это увидел, собрал вещи в кучу и на пороге дома изрубил всё топором на мелкие части, приговаривая: «Вот тебе гулянка! Робить надо – не гулять!». Маме приходилось с помощью бабушки на гулянья ходить через окно своей комнаты и так же возвращаться.

 

         Когда дед Марко приехал сватать маму за отца, она его увидела в дверную скважину впервые. Подумав немного о своей каторжной жизни у родителей-богачей, мама согласилась выйти замуж. Ей тогда даже 17-ти не было. Ее вызвали к столу и спросили: «Пойдешь за Федька?», а Федька ка-а-ак крутанется на одной ноге! Маме он показался интересным, и она сказала: «Да». Потом, когда молодые из Мормышей, где жили Савченко, приехали в гости в село Долгово, где жили Жмудовы, мамины ухажеры обрезали хвосты у лошадей, что в ту пору считалось большим позором. Молодые вынуждены были уехать ночью, чтобы никто того позора не увидел. Была и еще одна причина того, что мама согласилась выйти за почти незнакомого человека. Ее отец, наш дед, за всякую провинность, шалость ставил детей голыми коленками на гречиху или горох.  Замуж мать выходила со струпьями на коленках.   

 

Когда мы, уже взрослые дочери, спросили маму, почему она сразу согласилась стать женой отца, мама ответила: «Отец был в красивой рубахе и опояске, веселый и жизнерадостный».

 

Более подробно о маминых родителях: дед Жмудов Семен Иванович (1872-1943гг.) был сыном Жмудова Ивана Митрофановича и Жмудовой Акулины Романовны, оба – 1848 года рождения. Деда я хорошо помню: здоровый жизнелюб, голова крупная, кудрявая, он ее как-то гордо держал, независимо. Взгляд – жгучий, пронзительный. Когда он приезжал из Долгово в Мормыши к нам в гости, в семье наступала чинная тишина, никаких шумных игр, что обычно бывало в нашей семье. Мы видели деда только с русской печи, где обычно находились, когда в доме бывали важные гости. Его девизом было: богатеть, наживать, накапливать, экономить и не раздавать нажитое.

 

 

 

Жмудова Марфа

 

 

У деда Семена с бабушкой Анной были дети: дочь Марфа, наша мама (1894-1946), сын Федор (1896-1981), дочь Федосия (1900-1989), сын Степан (1908-1925), сын Григорий (1912-1935).

 

Сам дед не любил работать, всё больше командовал. Работников не имел, поэтому все перечисленные дети работали больше, чем батраки. С раннего детства они были приучены к верховой езде, все умели ходить за плугом, сеять, ухаживать за посевами, жать пшеницу и рожь, молотить, засыпать в амбары. Режим дня был каторжный: мама рассказывала, что обычно в субботу все семьи выезжали с пашни заранее, чтобы сходить в баню, а молодежи еще на улице погулять. И когда в селе веселье на улице было в самом разгаре, Жмудовы только ехали с пашни, шли в баню, а на гулянья уже идти было слишком поздно. Однако после бани дед любил крепко выпить, и когда засыпал – молодежь бежала под конец гуляния на улицу. В то время кафе и клубов не было, и часто молодые собирались у кого-нибудь в хате, например, у вдовы или солдатки. Для этого пира каждый приносил что-нибудь с собой – кусок сала, стружни (хворост), сахар, леденцы, овощи и так далее. Обычно девки несли еду, а парни – водку. Дед ничего не разрешал брать из дома. Однажды мама решила взять тайком на пирушку сахар, а он раньше продавался «головами» – большими кусками. Мама хотела немного отколоть, а «голова» возьми, да и рассыпься вся. Мама взяла кусочек и пошла на пир. Утром дед узнал о случившемся и жестоко наказал маму: поставил ее в угол голыми коленями на горох, а в руки дал веник и приказал держать его над головой. Бабушка заливалась горькими слезами, но уговаривать деда было бесполезно – он сразу кидался драться. Этот случай говорит о том, что дети для деда были рабсилой, он их не жалел.  

 

 

Дед Жмуд

Нашу бабушку, Анну Евментьевну, любил по-своему: чтобы слова поперек не сказала, чтобы все требования его выполняла, чтобы с другими мужчинами даже не разговаривала. Однажды бабушка взяла коромысло, два ведра и пошла за водой. Колодец был за оградой. Встретился сосед, разговорились о том о сём. Дед все это наблюдал. Когда бабушка вошла во двор, он снял с нее коромысло с ведрами, намотал длинные бабушкины волосы на свой кулак и давай таскать ее по двору. От бабушкиных воплей сбежалась вся улица. И просили деда, и уговаривали остановиться – он продолжал свое «черное дело». Тогда соседи стали его оскорблять: «Тю-тю, дэвитесь: дурень сдурев, тю-тю!». Только после этого он бросил полумертвую бабушку. Она после этого долго болела.

 

Дедушка своим характером, поведением, привычками, жадностью, жестокостью явился для своих потомков символом этих недостатков. Если в нашей родне по линии Жмудовых у кого-то проявлялись эти признаки, то этого человека называли «дед Жмуд». Например, у тети Федосии есть дочь Мария, которая не милует ни мать, ни мужа. Если же у кого-то из нас проявляется стремление к материальному благополучию, приобретенному своим большим трудом, граничащим с надрывом, мы говорим: «Ну, это жмудова порода». Хотя у этого человека может быть совсем другой, чем у деда, характер. Например, это можно сказать о моем брате Михаиле Федоровиче. С самого детства он любил вести хозяйство. Когда он был еще мальчиком 13-ти лет (в 1947г.), мы с мужем приезжали в Мамонтово, где жила семья. Миша доставал хлеб, картофель, жиры и из этого готовил нам, приговаривая: «Вы гости, я сам». Потом, женившись, он также всю жизнь ведет хозяйство, вплоть до ежедневной покупки хлеба, молока и т.д. Михаил трудился не зря, он стал богатым человеком благодаря труду, смекалке и экономии.

 

Последние строки о моем дедушке по маминой линии: в 1929 году деда Семена Жмудова с женой, нашей бабушкой, «раскулачили»: отобрали дом, амбары, скот; землю отдали в колхоз. Их с бабушкой сослали в Нарым, куда отправляли всех кулаков, но дорогой расконвоировали, т.к. дед доказал, что никогда не имел рабсилы, т.е. батраков, а разбогател благодаря труду своих детей. Их отпустили, они поехали в Тальменку Алтайского края, где жил дядя Федор, их сын. Затем они вернулись в с. Долгово Новочихинского района, где они раньше жили, и поселились у Федосии, своей дочери.

 

Их дом колхоз использовал: в одной половине – контора, в другой – детсад. Дед на все это смотрел с большой печалью и был зол на руководителей колхоза и на новую жизнь. Дедушка устроился сторожем на ток, где хранили и просушивали зерно. Зерно сыпали где попало, воровали, растаскивали, безобразно хранили. Дед, ненавидящий бесхозяйственность, был вынужден всё это наблюдать. Он видел, какое воровское отношение к его любимым лошадям и коровам, сердце его разрывалось от злости и беспомощности что-либо изменить. Кроме этого, у него заболела нога, потом – мочевой пузырь, все эти горести свалились на него, и он решил покончить с жизнью.

 

Пошел к пимокашам и попросил флакон соляной кислоты, якобы кашить пимы (валенки). Приказал бабушке топить баню и выдать чистое белье. Бабушка, недоумевая, все выполнила, а ночью обнаружила деда без сознания, а рядом – пустой флакон. Врачи пытались его спасти, но он всех отталкивал ногами-руками и говорил: «Не хочу жить в этой проклятой жизни». Он обжег пищевод, не выпил ни капли парного молока или воды, ни с кем не разговаривал, единственный раз сказал: «Прости меня, Ганна».

 

Дед умер на 8-ой день после отравления. Ему было 71 год.

 

Бабушка Анна Евментьевна родилась в 1872 году. Про нее я знаю мало, больше из рассказов мамы. Бабушка была человек кроткий, добрый. Если она к нам приезжала, то всегда привозила много гостинцев: пироги с маком, капустой, бзнюкой сушеной (пасленом), сало большими кусками. До раскулачивания жили богато, да и после раскулачивания они и тетя Федосия жили лучше нас. Для нас были дороги эти гостинцы. Тетя и бабушка очень любили кроткую и многодетную мою маму, Марфу Семеновну. Когда приезжала бабушка, у нас был праздник: мы объедались пирогами, бесились, веселились. Она привозила свои длинные, из тонкого холста рубахи, из которых мама шила нам платья.

 

Здоровье у бабушки было очень хорошее. Только после 85 лет она стала терять память, всё забывать. Аппетит был хороший, сердце – как у молодой. Пережив смерть троих детей, мужа, заключение в тюрьме во время войны дочери Федосии и двух внучек – Анны и Марии, она дожила до 92-х лет. Жила и умерла у дочери Федосии.

 

При раскулачивании, где-то в 1930 году, бабушка скрыла от активистов, которые производили конфискацию имущества, «борчашку», длинную шубу со сборками из мягких овчинных шкур, очень красивую.  Такие «борчашки» носили только богатые люди. Бабушка тайком подарила шубу моим родителям-пролетариям. Завистников было много, поэтому донесли, что член ВКП(б)^[5] Савченко Федор Маркович принял от кулаков Жмудовых «борчашку». На общем собрании отца за это исключили из партии, и только через четыре года, в 1934 году, его восстановили в партию (кстати, колхоз не дал ему транспорт, и он ходил пешком в город Барнаул, в краевые партийные органы, где доказывал свое пролетарское бедняцкое происхождение). Мне тогда было 10 лет. Я помню ликование всей семьи, когда отец вернулся с этой новостью. С нас как бы сняли великий грех, и мы стали законными бедняками.

 

 

 

Усадьба Федора Савченко в селе Мормыши

 

 

 

         Андросова (Савченко) Нина Федоровна  

 

 

Сёстры Савченко: Анна, Мария, Елена, август 1939г.

 

 

Чета Ференцевых, 1947

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ПЕРВОЕ ЯНВАРЯ 1985 ГОДА

 

Отрываясь от основного текста родословной, хочу описать свою сегодняшнюю семью. У меня как бы две семьи: созданная мною и Александром Александровичем, и мои ближайшие родственники из девичьей семьи Савченко. Начну со своей личной семьи.

 

Ал.Ал. работает сторожем в ателье Военторга, т.е. в системе, где он всю жизнь был главным бухгалтером и откуда ушел на пенсию. Сейчас подрабатывает. Я тоже на пенсии, подрабатываю старшим продавцом в ЦУМе, откуда ушла с должности старшего администратора. Нужны деньги.

 

Сегодня пришла с работы (31 декабря), отдохнула и в 10.30 пошла в ателье. У мужа был разогрет ужин: курица с гречкой, запеченная в духовке, гусь с капустой, огурцы, яблоки, чай с тортом домашнего приготовления и – шампанское в ведре со снегом. Пировали мы вдвоем до очередных 15-ти минут 1985 года, потом он меня проводил и вернулся на работу. Почему я так подробно описываю? Саша любил не только поесть, но и готовить. Он не любил шумных компаний, а этот вечер был один из самых счастливых вечеров для него и для меня.

 

Наш старший сын Юрий работает в ДК им. Калинина баянистом; естественно, имеет ряд «халтур», т.к. музыкантам на основной работе платят мало. Его жена, Светлана,  работает в отделе снабжения на Васхниле. Сегодня, когда отец сменится, Юра со Светой и Анатолий с семьей придут нас поздравлять с Новым годом. Эта устойчивая традиция: первый день мы празднуем семьями, второй день – у родителей, т.е. у нас с Сашей. Так проходят Новый год, 1-9 мая, 7 ноября и 23 февраля (день нашей свадьбы). Всегда у нас шумно и весело, часто Юра играет на баяне, бывает, приглашаем родственников – тогда у меня за столом собирается около 20-ти человек.

 

 

 

 

 

 

 

 

Молодая семья Ференцевых, 1953 г.  

 

 

 

 

 

 

 

Сын Анатолий работает в политотделе МВД, у него подрастает сын Саша (13 лет^[6]) и Антоша (4 года^[7]). Его жена Тамара с весны 1984 года не работает, решила посвятить свое время воспитанию Антона и сохранению его здоровья.

 

Дочь Ольга в 1982 году вышла замуж за лейтенанта Бухмака Владимира Дмитриевича. Сейчас живут в Белоруссии. В сентябре 1983-го у них родилась дочь Елена^[8].

 

Моя вторая семья. Сестра Анна^[9] живет с мужем Владимиром Григорьевичем Сикуновым. Ей 72 года. Работает банщицей, это ее любимая работа. Дома она хандрит и стонет. Как только выйдет на работу – все болезни отступают, она даже молодеет. Анна очень гостеприимна и любит дарить подарки дочери и внукам, Виктору и Сергею.

 

Сестре Марии – 67 лет^[10]. Работает при своем ЖЭКе бухгалтером, на полставки. Муж у нее – Зонов Иван Иннокентьевич, 78 лет. Живут мирно и в достатке. Мария всегда рада гостям, у нее много друзей. Стол накрыт обильно, всегда много стряпни и настоек, хотя из алкоголя предпочитают КВН, т.е. самогон. 

 

Брат Василий^[11] с женой Валей, 55 и 54 года. Работают оба на стоянках автомобилей. Василий на пенсии, а Вале нужно наработать еще полтора года. Чтобы получить пенсию 120 рублей, она взялась за это неженское дело. Василий проработал всю свою жизнь в МВД, в пожарной команде. Ушел капитаном. У Василия и Валентины двое детей – дочь Ольга и сын Владимир. Дочь Ольга Тюфякова (г.р. 1954), муж Василий, дочь Наталья^[12].  Сын Владимир (г.р. 1960) – старший лейтенант, женат на Татьяне (бывшей Жарковой).

 

 

 

 

 

 

60-летний юбилей Ференцевой Елены Федоровны, 1984год

 

Нижний ряд, слева-направо: Владимир Сикунов, Анюта Ференцева (сейчас Голубицкая), Игорь (сын Григория Савченко), Наташа Тюфякова, Тоша на руках у Ференцевой Тамары, чьи-то дети чьей-то матери, Ференцев Саша;

 

Средний ряд: Зонов Иван, Света Ференцева, Роза Ефимовна, Елена Федоровна, Анна Федоровна, Ольга Тюфякова, Валентина Афанасьевна (мать Тамары Ференцевой), Шура Здобникова, Маша Чижикова (двоюродная сестра Ел. Ф.), Леночка Бухмак на руках у Вали Рисуновой, Григорий Савченко;

 

Верхний ряд: Ференцев Александр Александрович, Ференцев Юра, неизвестный мужик, Савченко Василий, Ференцев Толя, Савченко Галина. Витя Рисунов

 

 

 

 

Брат Григорий^[13] с женой Галиной. Двое детей: Ирина и Игорь. У них в семье все было бы отлично, если бы Гриша не увлекался алкоголем. Галина еще и дочери Ирине помогает, которая живет с мужем Николаем и дочерью Наташей в Лазаревском (Сочи). Основная работа у Гали – на телефонной станции железной дороги Новосибирска.

 

Брат Михаил с 1936 года живет в городе Калинин^[14]. Работает директором калининской базы «Росхозкоопторга», т.е. торгует всеми хозяйственными товарами оптом. Его жена – Валентина Александровна (1937 г.р.), работает врачем-терапевтом. Двое детей:  Сергей и Виктория.

 

Сестра Нина, 1939 года рождения^[15]. Андросова. Муж ее, Владимир Андросов, умер в 1983 году при очень странных обстоятельствах: в стройтресте №43, где Володя работал начальником отдела труда и зарплаты, провожали на пенсию начальника отдела кадров, которая угощала своих гостей спиртом, разбавленным минеральной водой. У Володи случилось алкогольное отравление мозга, он погиб в 42 года. Нина работает товароведом на базе «Роскооппосылторга».

 

Еще у нас был брат Иван, рожденный в 1921 году. В 39-ом его забрали в армию и послали в военно-пехотинское училище во Владивостоке. Он проучился два года, его досрочно аттестовали и в чине лейтенанта послали на фронт. 2-го января 1942 года он погиб под Москвой. «Пал смертью храбрых, защищая столицу СССР» было написано в похоронке.  Это подорвало мамино здоровье. Она часто падала в обмороки, перестала верить в Бога, все время болела. Мама умерла 18 ноября 1946 года в возрасте 52 лет.

   

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Савченко Иван (слева) с приятелем, 1941г.

 

Иван (1921-1941)  был старшим в семье Савченко. Фото сделано перед отправкой Вани на фронт под Москву, где он  почти сразу погиб

 

 

Савченко Михаил (слева) с другом Борисом, 1957г.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ. ДЕКАБРЬ 1994 ГОДА

 
            Мой юбилейный год. Отметила свои 70 громко и весело. Присутствовали все дети, внуки, снохи, не было только зятя Володи.

 

Я и все мои братья и сестры родились в селе Мормыши Алтайского края Мамонтовского района. Но в 1943 году наше село передали Романовскому району, т.к. от райцентра Мамонтово село было в 40 км, а от Романова – в 17-ти км.

 

   Итак, я окончила семь классов мормышанской семилетки и уехала в Новосибирск к сестрам Анне и Марии, которые там жили. Там, совершенно не имея представления о каких-либо профессиях, случайно набрели с Марией на техникум госторговли. Зашли, узнали условия приема. Я поступила в 1939 году в Новосибирский техникум советской торговли, который до сих пор находится на Каменской,66^[16]. Раньше он находился на улице Фрунзе, но во время войны в 1941 году туда вселился военный госпиталь, а сейчас там институт нейрохирургии. Я проучилась два курса, и началась война. Техникум временно закрыли, а я по совету директора уехала домой, в с. Мормыши. В родном селе мне предложили окончить курсы учителей, т.к. почти всех учителей, и мужчин, и женщин, забрали на фронт. Кого-то призывал военкомат, некоторые записывались добровольцами. Я тоже подала заявление, но председатель сельсовета, мой дядя Чупиков Прохор Петрович, порвал мое заявление, сказав, что мой отец призывного возраста, мать не с кем оставить. В доме тогда было четверо малышей: Вася, Гриша, Миша и Нина.

 

Проучившись два месяца в Барнаульском педагогическом институте, я два года проработала в мормышанской неполной средней школе с первыми и вторыми классами. На третий год меня перевели в Романовское районным инспектором по культурно-просветительской работе, а затем сделали зав. отделом культпросветработы в Романовском райисполкоме. 9 мая 1945 года окончилась Великая Отечественная война, где погиб мой двадцатилетний брат Иван и где был контужен мой отец, Федор Маркович. Меня послали сопровождать ленинградский детдом, дети из которого были распределены по селам Романовского района.

 

В Барнауле сдала все документы встречавшим нас ленинградцам, и детей сопровождали уже другие люди, у меня остался только документ. Я случайно попала на военный железнодорожный состав с военными, едущими с Западного фронта на Восток, доехала до Новосибирска, где совершенно неожиданно на Красном проспекте встретила подругу из техникума совторговли. Она уговорила меня вернуться на третий курс и окончить техникум. В душе я уже была учителем, но без должного образования. В институте мне не учиться – содержать меня было некому, после войны мы все были нищие. Я решила как-нибудь, но получить специальность. Так нас собралось 20 человек довоенных студентов, мы образовали группу, и я окончила этот техникум.

 

По распределению была направлена в хабаровский Военторг товароведом, откуда меня направили в Военторг в Ленинский на Амуре Еврейской автономной области. Там я почти сразу встретила старшего бухгалтера Ференцева Александра Александровича, и 23 февраля 1947 года мы поженились. Так я стала Ференцева. 

 

Самостоятельно мы с мужем жили всего два месяца, затем были вынуждены просить большую квартиру и объединиться с матерью Саши, моей свекровью Софьей Гавриловной, при которой жили Петр, Зоя и Миша. Жили мы, конечно, дружно, я знала свое место как сноха, но и  мне досталось горе-нужду хлебнуть. Что ни принесу – на день-два еды хватало, все время впроголодь, семья большая, все по карточкам. Помню, когда у меня уже родился сын Юрий 3 декабря 1947 года, а 14-го декабря отменили карточную систему, меня как единственного товароведа увезли на переоценку. Нужно было узаконить все ведомостях, Сашу также к этой работе привлекли. В ночь на 15-е декабря мы все это оформили, нас привезли на машине и мы «хапнули» по новым ценам, без карточек, два рюкзака продуктов. Тут-то вся семья наелась до отвала. С продуктами стало легче, но не хватало денег на их покупку. Петя денег почти не давал, мать и Миша не работали, а Зоя была ученицей мастера-швеи и получала гроши. В 1949 году поехали в гости в Новосибирск и привезли Нину, т.к. мать умерла, а Нине было 10 лет. Мне казалось, что я смогу ее учить и содержать. Два года она у нас прожила и уехала к отцу в Новосибирск. В эту же осень 1949 года Сашу послали в Военторг в Комсомольск-на-Амуре делать документальную ревизию. Он там жил два месяца (сентябрь-октябрь), и ему предложили остаться главным бухгалтером. Он позвонил, чтобы узнать мое мнения и я сказала буквально следующее: «Хоть к черту на кулички, лишь бы уехать отсюда,

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Новосибирский техникум советской торговли

(сейчас - Новосибирский торгово-экономический колледж)

 

 

 

 

 

 

 

 

 

я устала кормить всю эту ораву, плюс у меня двое – Юра и Нина».  А к свекрови без конца ходили «чаевать» ее дочери Надя и Галя, у которых было по пятеро детей. Они обычно приходили с детьми и часто, придя с работы, я слышала жалобы свекрови - мол, были и все съели. Выручала картошка, которую мы сами выращивали.     

     

В Комсомольске-на-Амуре мы сначала зажили своей семьей, потом Михаил окончил 10 классов и мать ему сказала: «Езжай к Сашке». Приехал, устроили его на курсы. Через два года приехала к нам жить Зоя и жила 4 года, пока мы не выдали ее замуж. В 1951 году уехала Нина, и в этом же году 10 июня я родила сына Анатолия. Декретный отпуск был всего два месяца, и мы наняли няньку Лидию Овчаренко, которая прожила у нас год. Кроме того, моя двоюродная сестра Лена Чупикова приехала и жила у нас год. Свекровь обычно приезжала к нам на один месяц летом, мы ее встречали, поднаряжали, т.к. в Ленинске ее никто не одевал, только помогали донашивать ее вещи. Вот так прошли мои самые трудные (должны бы быть самые радостные) молодые годы в замужестве. Еще приезжали племянники Ефремовы и Рыжкины и тоже подолгу жили у нас. У меня и вечером, и ночью была одна забота: чем их всех накормить.

 

До рождения Толи я работала товароведом в Военторге, а когда вышла с декретного отпуска – перешла работать в ЦУМ Комсомольска-на-Амуре, где трудилась с 1951 по 1970-ый. Там я подружилась с Татьяной Андреевной Зимба, она осталась моей подругой по сей день.

 

В Комсомольске-на-Амуре прошла моя лучшая трудовая деятельность. Я была старшим товароведом, зав торговым отделом, последние 8 лет – зав. филиалом «Детский мир» со штатом 60 человек. Эта работа была мне не по душе, согласилась скорее из-за денег – здесь платили больше. А у нас Юра учился в Хабаровском музыкальном училище 4 года, в Челябинске – год, в Киевской консерватории – 2 года, и везде были нужны живые деньги. Саша все эти годы работал главным бухгалтером.

 

В Комсомольске-на-Амуре мы имели садовый участок, где отлично росли овощи, вишни, груши и особенно много слив. Почва каменистая, мы ее удобряли, и все росло отлично, особенно трава, которую мы, не разгибаясь, пололи.

 

Купили старого маленького «Москвича» за 400 рублей в кредит. Отремонтировали, продали, купили косолапого «Запорожца», которого в 1970-м году привезли в Новосибирск. В мае-июне мы переехали жить в Новосибирск. В мае переехал Саша по переводу Главвоенторга на должность зам. главного бухгалтера Военторга Сибирского военного округа, где он проработал до мая 1976 года. Работал бы еще, но в 1974 году получил обширный инфаркт. Восемь месяцев был на больничном, потом год с лишним проработал, и когда ему исполнилось 55 лет, он ушел на пенсию по льготному (когда мы выехали в Новосибирск, Комсомольск-на-Амуре был приравнен к районам Крайнего Севера). Я ушла на пенсию в 51 год, в 1974-ом.  Саша, будучи на пенсии, отработал 10 лет сторожем в ателье Военторга, не хотел бросать работу, хотя очень болел – гипертония, застойная пневмония, атеросклероз и диабет. Последние 5-6 лет он  страшно мучился – у него был психоз, недоверие, одышка – ходил с трудом.

 

Его крестная мать – крупный специалист-кардиолог Мира Николаевна Омская – спасала и отводила беду 15 лет. Саша по два раза в год лежал в больницах под ее наблюдением. И все же болезнь его настигла: 19 мая 1989 года в 16.00 он умер от расширения сердца и отека легких прямо в больнице.

 

Пока он работал сторожем, я 15 лет после ухода на пенсию с поста старшего администратора новосибирского ЦУМа работала старшим продавцом, кассиром. Наконец-то мы жили материально обеспеченными. При ходе на пенсию Саша купил себе новую машину – «Жигули 01». Я накопила денег на мебель.

 

    Мебель было купить невозможно, её нам брат Михаил прислал из Калинина. Мы покупали хорошие продукты, часто приглашали детей, реже – родню, были вкусные обеды, смех, юмор, часто звучали песни под баян. Это были счастливые дни в моей жизни. Нам расширили квартиру на 3-хкомнатную на ул. Богаткова.

 

          Единственный раз я отдыхала на Юге, это было в 1977 году. Мы с Олей, окончившей тогда 9-ый класс, поехали в турпоездку в Новый Афон, где чудесно провели время, купались в Черном море. Потом Оля после 10-ти классов поступила в Новосибирский институт народного хозяйства, после двухлетней учебы в 1982 году вышла замуж за Бухмака Владимира Дмитриевича. Сначала они жили в Монголии, где служил Володя, потом их перевели в Белоруссию. В 1986-ом они 10 месяцев жили в Москве, где Володя изучал язык дари. 1987-1989 гг. Володя служил на войне в Афганистане. Когда он вернулся, они снова переехали в Белоруссию. После распада Советского Союза они оказались за границей. 

 

Лена родилась в 1983 году, Юля – в 1989-ом. 2 года, пока Володя воевал, Оля и Лена жили у нас. Оля работала, Лена ходила в детский сад.

 

Что касается сыновей, то Юра окончил Новосибирскую консерваторию, когда был на 2-ом курсе, женился на Ефремовой Светлане Николаевне. Света – добрая, трудолюбивая, всем хочет помочь. У них дочь Анна, сегодня ей 22 года^[17].

 

Сын Анатолий женился очень рано, в 20 лет, на Переладовой Тамаре Александровне. Толя учился в Новосибирском педагогическом институте на историческом факультете. Мы с Сашей немного помогали ему деньгами, т.к. жил он  с семьей, у него был сын Саша, потом родился Антоша.

 

         Когда мы переехали в Новосибирск, купили у брата Миши участок земли в 6 соток с уже начатой постройкой дома. Достроили дом, построили баню, сарайки, и самые лучшие наши с Сашей дни были на даче. Выращивали овощи, яблоки, дело дошло даже до арбузов и дынь. Жаль, что Саша не дожил до этих дней. Еще не было лета, чтобы на даче не отдыхала Лена (с одного года) и Юля (с трех недель). Это их лучший отдых, и они всю зиму мечтают о том, как к бабе на дачу поедут.

 

Внук Саша отдыхал на даче всего одно лето, с Анютой, когда ему было 8 лет. Анюта до сих пор любит приезжать. Загорает, готовит обеды, просто отдыхает. Она очень любит нашу дачу.

 

         Судьба моих детей сложилась так: Юра окончил консерваторию и лет 20 проработал по специальности, баянистом. Потом, когда в 1991 году цены были в несколько раз повышены, а зарплата музыканта оставалась на прежнем уровне, Юра ушел из музыки и стал мелким предпринимателем, посредником между промышленными предприятиями и торговлей. Подробности его работы не знаю, но в одном точно уверена: заработки случайны, то много – то ничего.

 

Слева-направо: Голубицкая (Ференцева) Аня, Бухмак Юля и Лена

 

 

Слева-направо: Ференцев Саша, Бухмак (Ференцева) Ольга, Голубицкая (Ференцева) Аня

Анатолий после окончания педагогического института сразу пошел в органы МВД лейтенантом. Сейчас он подполковник, зам. начальника колонии, где сидят заключенные. Мечтает через полтора года уйти в отставку. Работа у него неблагодарная, часто стрессы – то зек сбежал, то убийство в колонии. Но держат, приличный оклад и масса привилегий – путевки и проезд в санаторий, бесплатный транспорт в городе и т.п.

 

Дочь Ольга: родила я ее в возрасте 38 лет, муж принудил, сказал мне: «Или рожай дочь, или живи без меня». Я выбрала первое, но если бы снова сын, я бы повесилась.

 

Училась Ольга хорошо, за все ее детство я не слышала ни одной жалобы ни на плохое поведение, ни на плохую учебу. Все было отлично. Окончила она десятилетку, затем год работала, поступила и окончила Новосибирский институт народного хозяйства. В 19 лет она вышла замуж за Бухмака Владимира Дмитриевича. Ему было 21 год. Оля работала экономистом, но т.к. муж – военный, в связи с переездами ей пришлось поработать и воспитательницей детского сада в Москве, и поваром в полку в Борисове Минской области (Белоруссия). Сейчас Володя ушел в отставку в чине майора, и они решили перебираться жить в Новосибирск. Летом 1995 года они переедут к нам, и я буду жить в семье с Олей, Володей, Леночкой и Юленькой. Как это будет – опишу позже!

 

20 декабря 1994 года

 Ференцева Елена Федоровна