Меня зовут Лубсандоржиев Даба, я учусь в 9 классе. Я сын Бато из рода Багдал. Живу в красивом селе Хурамша Иволгинского района. Хочу рассказать о своём роде. Дома мне говорят: «Каждый бурят должен знать свою родословную до седьмого колена». У меня дома, в библиотеках много материала о нашей семье, о нашем роде. Моя тетя Лубсандоржиева П.Б. - старший научный сотрудник ИОЭБ СО РАН, кандидат фармацевтических наук - написала в 2003 году книгу «О происхождении хурамшинских бурят», в 2010 году книга дополнена и переиздана под названием «Родословные древа хурамшинских бурят». В районной газете опубликована статья моего руководителя о моей бабушке Валме Гатаповне - «Счастливая мать».
С самого рождения проживаю вместе с бабушкой Лубсандоржиевой Валмой Гатаповной, знающей многое из прошлого.
Наша семья
Моя родословная такова. У Багдала было два сына – Даха и Паарай. У Паарай один сын Цырен. У Цырена два сына – Бадмажап и Буда. У Буды шестеро сыновей. Старший Лубсандоржо. У Лубсандоржо сыновья Нимацырен и Базар. У Базара и Валмы двенадцать детей: семеро сыновей и пять дочерей. Среди семерых сыновей золотая середина – мой отец Бато. У меня есть старший брат Жаргал и сестрёнка Туяна. Папа – глава крестьянского хозяйства. У него много коров, лошадей, овец, свиней и собак. Мама Марина помогает папе, вкусно варит и шьёт одежду. Брат живёт в Улан-Удэ, он студент. Сестрёнка Туяна учится в 6 классе. Родители живут в местности Хал, а я – в Хурамше с бабушкой Валмой. Здесь бывает много гостей. У бабушки двенадцать внуков. Это мои двоюродные братья и сёстры. Бабушка работала в колхозе. За хорошую работу имеет много грамот. У неё три ордена «Материнская слава», золотая звезда «Мать-героиня», медаль труженика тыла. Дедушка Базар умер в 1998 году. Он был лучшим трактористом в колхозе и стал «Заслуженным механизатором Бурятии». Среди сыновей Базыра и Балмы есть водители, строители, машинист железной дороги, сварщик, ветеринар, тракторист, фермер. А мои тёти все имеют высшее образование. Есть математик, физик, химик, экономист-бухгалтер, технолог.
Наши далёкие предки
Кто они - наши далёкие предки? Где они жили? Как жили? Представители рода Багдал - отдельная группа обурятившихся хамниганов, или эвенков (тунгусов), входили в состав рода Олзон эхиритского племени.
По преданиям, дошедшим до наших времен, у эхиритов часто происходили столкновения с очеульскими и тутурскими эвенками, шоноевцы враждовали с хилярским родом тунгусов из долины р. Киренги, а у окинских бурят – с канскими эвенками из-за охотничьих угодий; хонгодоровцы враждовали с култукскими и кутскими эвенками.
В 1763 году тункинские хонгодоровцы вытеснили култукских эвенков в Закамну. Последние поселились по соседству с тамошними хонгодоровцами. Теперь они называются армакскими эвенками и живут на реке Дархитуе (Закаменский район)» (С.П. Балдаев, 1970). Хамниганы из родов заягтай и сэнтигэн жили в местности Больгео Тунки, вблизи Култукского урочища. Затем перекочевали в местность Мэлэ-Жалга Закамны. Охотничьи угодья и кочевья хамниганов рода заягтай простирались на западе до Иркута, на севере вдоль юго-восточного побережья Байкала до реки Мишихи. Род сэнтигэн (в других источниках – цингидин) состоял из верхнеленских тунгусов, переселившихся к роду заягтай в конце ХVII века. Цингидин, или сэнтигэн – икаженное слово от «киндыгир» - название крупного эвенкийского рода, жившего на севере и северо-востоке Байкала. Закаменские хамниганы рода сэнтигэн во главе со своим предводителем Ухана жили в урочище Сагаан нуга, вблизи местности Хамни.
В 1720-1750 гг. предводителем армакских хамниганов в местности Армак и по реке Хамни был Обо Монголов, умерший в 1750 году. Он имел титул князя (хинаас), сумел получить от новых властей документальное подтверждение на исключительные охотничьи владения для своего тунгусского рода. После его смерти в кочевье появилась чума, от которой умерла его жена. Перед смертью она сумела передать полусожженный (для очистки от чумы) документ на родовые владения своим сородичам. Со временем хамниганы этих родов приняли буддизм и растворились среди бурят, ничем от них не отличаясь.
Род Багдал в Хурамше
Родоначальник хурамшинского рода Багдал появился в Олзоне на рубеже 1800-х годов, по устным преданиям его потомков, из Закамны. Багдал женился на олзонской девушке – единственной дочери в семье и основал свою кость хамниганского рода – Багдал, входивший в состав рода Улаахан Олзон.
Имя Багдал от эвенкийского слова «багда» - белый, побелевший от мороза. У Багдала было два сына: Паарай и Даха. Имя Даха можно перевести с эвенкийского слова «даха» - множественное число от слова «Дан» - род, с которым были во взаимобрачных отношениях. Даха – переводится с бурятского как овчинный тулуп.
Хурамшинские буряты приписывают потомкам хамниганов склонность к охотничьим занятиям. Старики рассказывали, что хамнигана видно издалека: они ходят быстро, вскидывая ноги, как будто идут по кочкам в лесу. И в пример приводили праправнука Даха – Бальжиниму Бальчинова.
Родословная олзоновского рода Багдал
Потомки Даха
Родовое обоо олзоновского рода Багдал – Олзон обоо.
Сыновья Багдала – Даха и Паарай.
Потомки рода Багдал: Дахатан - Санжижаповы, Бальчиновы, паарайтан - семьи Будаевых, Лубсандоржиевых, Будажаповых.
Потомки Даха: сыновья - Очир и Бэлигто. Потомки Даха, дахатан - Санжижаповы, Бальчиновы;
У Бэлигто два сына – Жамьян и Жап. У Жамьяна два сына – Бальчин и Ринчин (лама) Жамьянов. У Бальчина сын Бальжинима. У Бальжинимы - внук от приемной дочери Александры – Пурбожап Бальчинов (1961 г.р.) – VII поколение от Багдала.
У Жапа сын Шойдон, его три сына – Лубсан, Пурбо, Принглай – VI поколение от Багдала.
У Очира два сына – Шойдор и Нимбу. У Шойдора два сына – Мухасон, Гончик. У Мухасона сын Галсан - VI поколение от Багдала.
У Нимбу три сына – Санжи-Жап (Санжан, основатель родовой фамилии), Балдан, Лхасаран. У Санжана четверо сыновей – Бальжинима, Даша, Даба, Нима. У Бальжинимы, Даша, Даба потомки не записаны. Санжижапов Нима Нимбуевич (1900-1943 гг.) и Санжижапов Даши Нимбуевич (1914-1942 гг.) погибли в Великую Отечественную войну. У Нимы сын - Дашацырен Нимаев - VII поколение от Багдала.
Потомки Паарай
Потомки Паарай – семьи Будаевых, Лубсандоржиевых, Будажаповых
У Паарай сын – Цырен, его сыновья – Бадмажап и Буда (основатель родовой фамилии). У Бадмажапа сын – Убгэн – IV поколение от Багдала.
У Буды шестеро сыновей – Лубсандоржо (основатель родовой фамилии), Хандадоржо, Бальжинима (лама), Ширап, Дашанима-лама. Будаев Ширап Будаевич (1904-1944 гг.) и Будаев Даша-Нима Будаевич (1906-1942 гг.) погибли в Великую Отечественную войну.
У Лубсандоржо Будын сыновья Нимацырен и Базар. Лубсандоржиев Нима-Цырен Будаевич (1926-1946 гг.) умер после возвращения с войны. У Базара Лубсан-Доржын сыновья – Доржо (1957 г.р.), Барани (1961 г.р.), Цырен-Доржо (1965 г.р.), Бато (1967 г.р.), Гатап (1970 г.р.), Жаргал (1971 г.р.), Александр (1974 г.р.) Лубсандоржиевы. У Цырен-Доржо сын – Аюр Лубсандоржиев (1990 г.р.). У Бато сыновья – Жаргал (1991 г.р.) и я Даба (1996 г.р.) Лубсандоржиевы. У Жаргала сын – Александр (2002 г.р.) Лубсандоржиев – VIII поколение от Багдала.
У Ширапа Будын сын – Дашпыл, его сыновья – Шэр-Базар (1963 г.р.), Гур-Базар (1967 г.р.) Будаевы. У Шир-Базара сын – Очир Будаев (2003 г.р.). У Гур-Базара сыновья – Дашпыл (1989 г.р.), Бимба-Доржо (1997 г.р.), Буянта (1999 г.р.) Будаевы - VIII поколение от Багдала.
У Бальжинимы Будын сыновья – Жэмбэ, Гармажап Будаевы, Чимит Будажапов. Чимит был отдан в приемную семью Будажаповых, но приемные родители рано умерли. Их родовая принадлежность неизвестна. Потомки Жэмбэ, Гармажапа Будаевых живут в п. Иволгинск.
Сыновья Жэмбэ – Буда-Цырен (1956 г.р.), Даши-Цырен (1958 г.р.), Жамьян (1960 г.р.), Пурбо-Доржо (1962 г.р.) Будаевы. У Буда-Цырена сын – Вадим Будаев. У Даши-Цырена сын – Алексей Будаев. У Пурбо-Доржо сын – Денис Будаев (1983 г.р.). У Жамьяна сын – Чингис (1983 г.р.) Будаев. Его сын - Никита Будаев (2000 г.р.) - IX поколение от Багдала.
Сыновья Гармажапа – Галсан, Бабасан, Александр, Бальжинима Будаевы - VII поколение от Багдала.
У Чимита Будажапова сыновья – Дэлэк, Бимба (1959 г.р.), Даба (1962 г.р.), Артур (1969 г.р.), Бальжинима (1981 г.р.) Будажаповы. У Дэлэка сыновья – Игорь (1983 г.р.), Алдар (1985 г.р.), внук от дочери Аюны – Булат (2008 г.р.) Будажаповы - VIII поколение от Багдала.
Семейные предания и легенды
Рассказ о Паарай, догоняющем свою тень
Среди стариков олзоновцев сохранилась поговорка о сыне Багдала – Паарайе: «Паарай мчится на коне, как будто хочет догнать собственную тень» (hуудэрээ намнаад гуйлгэнэ). Его семья прославилась разведением строевых кавалерийских лошадей (азарга мори) для продажи. Сам Паарай почти всегда был победителем конных скачек в честь праздника Олзон Обоо. Паарай жил в начале XIX-го века.
В памяти потомков Паарая сохранился полушуточный рассказ о его невестке, единственной дочери состоятельного бурята по имени Гурөөши из рода Харал Олзон. Во время поездки с родителями в город Верхнеудинск («Сэлэнгын байшан», как говорили в старину хурамшинские буряты), дочь Гурөөши, впервые увидев себя в зеркале, рассказала дома, что в городе видела девочку, очень похожую на нее. Родители, удивленные невежеством дочери - подростка, купили ей зеркало.
Внук Паарая Буда был строгим отцом, был женат на Дари Хайдабай из рода Улаахан Олзон. Однажды зимой он охотился с 22–летним старшим сыном Лубсан-Доржо. Присели на пенек отдохнуть, Буда вытащил кисет, закурил трубку, потом впервые ласково разрешил сыну курить:
Угаан, тамхяа татадаа. Сынок, можешь курить.
В старые времена даже взрослые сыновья не смели в присутствии родителей курить и пить спиртное.
Правнук Паарая - Хандадоржо Будын был казаком, в гражданскую войну 1918-1920-х гг. воевал на стороне белых в Семеновском полку. После ранения лежал в госпитале в Даурии, был привезен братом Лубсан-Доржо и похоронен дома, в Олзоне.
Другой правнук Паарая - Лубсан-Доржо Будын был мастером на все руки: много строил, работал в кузнице у отца, умел также пускать кровь заболевшим лошадям и людям. Раньше не было стоматологов, и людям с больными зубами и воспалением дёсен (флюсом) делали кровопускание по старинному способу. Этим методом владели эмчи-ламы и некоторые умельцы в деревнях. У Лубсан-Доржо был маленький серебряный топорик для таких кровопусканий.
Праправнук Паарая Нима-Цырен Лубсан-Доржын был умным и талантливым мальчиком. В 12-летнем возрасте в отсутствие родителей он самостоятельно забил заболевшую свинью, один подвесил тушу на перекладине, выпустил кровь. Отец продал мясо и в благодарность сыну купил игрушки. Нима-Цырена призвали на войну, но служил он на Дальнем Востоке. В 1946 году после возвращения из армии он умер от туберкулеза. Нима-Цырен писал стихи на бурятском языке, красиво рисовал. После смерти его вещи, хранившиеся в семье, отдали в дацан. [Рассказ Будаева Лубсан-Доржо, пересказ Лубсандоржиевой Валмы Гатаповны].
Легенда о неисчерпаемой чаше
Ринчин–лама из рода Багдал учился в Янгажинском дацане. Когда ему было 20 лет, его учитель заболел, и Ринчин-лама решил съездить в Монголию в дацан Богдын Хуреэ за хорошим лекарством. Ринчин-лама ушел в Монголию паломником, пешком добрался до дворца Богдо-гэгэна, встал перед бурханами и стал делать полные поклоны. Во время долгого пути одежда и обувь его были изношены, и подошвы его гутулов отвалились во время поклонов. Это заметил лама высокого ранга. После того, как Ринчин-лама закончил свои поклоны, монгольский лама подошел к нему и спросил, из каких далеких краев он приехал, что одежда его истрепалась и обувь прохудилась. Ринчин – лама рассказал о себе, о том, что приехал за хорошим лекарством для своего учителя. Лама восхитился его благородным поступком, накормил Ринчин-ламу, дал новую одежду. На прощание лама дал Ринчин-ламе деревянную чашу с освященными бобами и произнес благословение:
Унда уhаар, Пусть не иссякнет у тебя вода для питья
Эдихэ хоолоор бγγ таhараарай! И еда для пищи!
Ринчин-лама всю жизнь носил за пазухой эту чашу и утверждал, что благодаря благословению монгольского ламы он никогда не голодал. Даже в годы репрессии в ГУЛаге.
После кончины Ринчин-ламы эта чаша хранилась на алтаре в доме Бальчиновых. Молитвенные четки Ринчин-ламы передали ламе Цыренжапу Нимажапову. Перед своей кончиной в 1982 году Цыренжап-лама отдал их племяннику Ринчин-ламы – Бальчинову Бальжиниме. Бальжинима-дедушка незадолго до своей кончины сходил на молебен «49 дней» Бадма-Цыбек Ранжуровой, положил их во внутренний карман пиджака. В этом пиджаке его похоронили, забыв о четках. После похорон Бальжинимы–дедушки обнаружилось, что чаша Ринчин–ламы раскололась на две части. Довольно мистическое совпадение: мужская линия рода Ринчин-ламы закончилась на его племяннике, и с его кончиной чаша ламы раскалывается, а четки как бы «уходят». [Рассказ Бальчиновой Бальжит Дабаевны, Гомбожаповой Александры Гатаповны, пересказ Лубсандоржиевой П.Б.].
Ринчин Жамьянов (1882-1958 гг.), воспитанник и впоследствии лама Янгажинского дацана, в 1930-е гг. попал под репрессии, сидел то ли в Джидалаге, или же в другом лагере на юго-западе Бурятии. Ему приписывают сан зурхайши-ламы – астролога, потому что он много и успешно гадал. О его гаданиях много рассказывал в 70-е годы сын старейшего жителя с. Хурамша Базар Цырен-ахайн по кличке «Тям-Тям». В 17 лет он попал в ГУЛаг по политической статье и встречался с Ринчин-ламой в лагере. Лама как мог помогал ему, защищал своим авторитетом среди администрации лагеря и зеков. Сохранилась полушуточная устная легенда о том, как он вызывал дождь: «Был сильно засушливый год. Из соседнего русского села в лагерь пришли верующие и попросили Ринчин-ламу провести молебен по вызыванию дождя. Администрация лагеря разрешила ему провести этот молебен. Ринчин-лама долго (несколько суток) молился на горе поблизости от лагеря. Полил дождь, перешел в проливной, а лама все молился. Дождь лил, не переставая, несколько дней, и в лагерь пришла делегация старушек из соседнего села уже с другой просьбой к ламе – остановить дождь». [Рассказ Бальчиновой Бальжит Дабаевны, Гомбожаповой Александры Гатаповны, пересказ Лубсандоржиевой П.Б.].
Ринчин–лама помог многим фронтовикам излечиться от гноящихся ран. Однажды в разговоре со своим земляком в присутствии чужих людей он неудачно пошутил о составе какого-то лекарства, сказав, что в его состав входят экскременты собаки, пролежавшие 7 лет под дождем и снегом. О разговоре стало известно властям, и Ринчин-ламу во второй раз посадили в тюрьму [Рассказ Намжилон Любовь Бимбаевны, пересказ Лубсандоржиевой П.Б.].
Во время службы в дацане Ринчин-лама лечил людей. Поскольку тибетская медицина была вне закона, пациенты приходили ночью. По его рассказу, посетителей было так много, что за ночь он зарабатывал тысячу рублей. По тем временам это были очень большие деньги. Лама раздавал их нуждающимся землякам, никогда не требовал отдать ему долг. Когда Ринчин-ламу освободили из тюрьмы, все, кто одолжил деньги во время и после войны, сами нашли его и вернули ему долги. Но это были уже обесцененные деньги.
Последние месяцы своей жизни Ринчин-лама провел в семье Бальчиновых. Узнав, что Ринчин-лама умирает, в дом Бальчиновых зачастил народ, спеша получить благословение от старого ламы. В последние дни перед смертью ламы его племянники Бальжинима Бальчинай и Лубсан-Доржо Будын поставили жерди буквой «П» возле крыльца дома. Этот знак в старину ставили, если в доме был тяжело больной человек и посторонним вход был запрещен.
Предметы для буддийских обрядов, привезенные Ринчин-ламой в родное село – барабан (хэнгэриг) хранился в семье дедушки Гомбожапова Пурбо, затем в семье Лубсандоржиевых, в настоящее время передан ламе Намжилу Бимбаеву; деревянный бар для оттиска хии мори хранился в семье Бальжирова Бургэт [Рассказ Лубсандоржиевой Валмы Гатаповны].
15 января 1945 года после постройки Иволгинского дацана Ринчин-лама был вызван на ламскую службу в чине габжа-ламы, членом ВЦДУБ (Временный Центр Духовного Управления Буддистов). В 1946 году 21-23 мая на хурале ВЦДУБ его избрали ширээтэ-ламой. Впоследствии он снова попал под репрессии по обвинению в незаконном лечении людей (практиковал тибетскую медицину). Из ГУЛага его освободили из-за болезни и преклонного возраста в 1957 году.
Богата биография моей бабушки, Ринчин-ламы Жамьянова и других людей рода. Наши земляки с уважением относятся к ним за трудолюбие, ум, сострадание к людям. Я горжусь своим родом, своей большой и дружной семьёй. И мы должны быть достойными продолжателями своего рода, чтобы наши потомки с любовью и уважением говорили о нас.
ИСПОЛЬЗОВАННАЯ ЛИТЕРАТУРА
1.С. Д. Бабуев. Из родословных закаменских бурят. – Закаменск. 1993.
2.С. П. Балдаев. Родословные предания и легенды бурят. – Улан-Удэ. -1970.
3.С. П. Балдаев. Происхождение и расселение иволгинских бурят. // Труды БКНИИ. – Улан-Удэ. – 1960.
4.С. Б. Бардалеева «История Янгажинского дацана». //Журнал «Легшед» январь, 2003, № 8.
5.Дашицыренова С.Ц. «Счастливая мать». // Газета «Жизнь Иволги», декабрь, 2006, №85-86.
6.Лубсандоржиева П.Б. О происхождении хурамшинских бурят. – Улан-Удэ. 2004.
7.Н. М. Очирова, С. Ц. Дашицыренова, Д. Н. Нимаева. Золотые россыпи долины Гильбира. – Улан-Удэ. – 2001.
8.Лубсандоржиева П.Б. «Родословные росписи хурамшинских бурят». - Улан-Удэ. 2009.
9.Г. Н. Румянцев. Селенгинские буряты. (Происхождение и родо-племенной состав). – Улан – Удэ. -1965.
10. С.Г. Рыбаков. Армакские тунгусы (Селенгинского уезда Забайкальской волости). // Труды Троицкосавско-Кяхтинского Отделения Приамурского отдела императорского Русского географического Общества. - СПб. 1903 г. - Т. VI. Вып. 3. - С. 50-82.
11. Ш. Б. Чимитдоржиев, Ц. П. Ванчикова. Бурятские летописи. – Улан-Удэ. - 1995.
12. Рукописи:
Аюшеев Д-Ц. Г. Рукописные таблицы родословных хурамшинских бурят (1958 г.).
Ленхобоев Г. Угай бэшэг. Дээдэ Оронгын Олзон отог гэдэг. Зургаан эсэгын Олзон обогой угай домог. 1974.
Нансулов Ш.Г. Рукописные таблицы родословных хурамшинских бурят.
Очиров М.Ц. Домог гильбиринских бурят. село Хурамша. 1969-1976 гг.
Информаторы:
Лубсандоржиева Валма Гатаповна (родилась в 1932 г.)
Гомбожапова Александра Гатаповна (родилась в 1940 г.)
Лубсандоржиева Пунцык Базыровна (родилась в 1959 г.)
Комментарии